Фрэнк – как и все его знакомые мужчины – считал, что жена должна жить, опираясь на мудрый жизненный опыт мужа, должна полностью соглашаться с его мнением и не иметь своего собственного. Он охотно позволил бы большинству женщин поступать по-своему. Женщины – они такие смешные, и что же тут плохого – потакать их маленьким капризам? Человек по натуре мягкий и кроткий, он был не из тех, кто стал бы слишком урезать жену. Ему бы даже доставило удовольствие исполнять всякие нелепые желания милого маленького существа и потом любовно журить женушку за глупость и расточительство. Но то, что надумала Скарлетт, просто не укладывалось у него в голове.
Взять хотя бы лесопилку. Он был буквально сражен, когда в ответ на его вопрос она с ласковой улыбкой заявила, что намерена вести дело сама. «Лесом я сама займусь» – так она и сказала. Фрэнк в жизни не забудет этой ужасной минуты. Займется сама? Нет, это немыслимо. Да ни одна женщина в Атланте не занималась делами. Собственно, Фрэнк вообще не слышал, чтобы женщины где-либо и когда-либо этим занимались. Если какой-то из них не повезло и она вынуждена была подрабатывать, чтобы помогать семье в нынешние тяжелые времена, делала она это скромно, по-женски: пекла пироги, как миссис Мерриуэзер, или расписывала фарфор, шила и держала постояльцев, как миссис Элсинг и Фэнни, или учила детишек, как миссис Мид, или давала уроки музыки, как миссис Боннелл. Дамы подрабатывали, но дома, как и положено женщине. Но чтобы женщина оставила домашний очаг, вступила в грубый мир мужчин и стала соперничать с ними в делах, повседневно общаться, навлекая на себя оскорбления и сплетни… да еще когда ничто ее к этому не принуждает, когда у нее есть муж, вполне способный о ней позаботиться!
Фрэнк надеялся, что Скарлетт лишь дразнит его или шутит – правда, шутка была сомнительная, – но вскоре обнаружил, что таковы ее подлинные намерения. Она в самом деле стала управлять лесопилкой. Она поднималась раньше его, уезжала из города не Персиковой дороге и часто возвращалась домой после того, как он, давно закрыв лавку, сидел в ожидании ужина у тети Питти. Она отправлялась за много миль на свою лесопилку под защитой одного лишь дядюшки Питера, который, кстати, тоже осуждал ее, а в лесах полно было вольных негров и бандитов-янки. Фрэнк ездить с ней не мог: лавка отнимала у него все время, – но когда он попытался протестовать, Скарлетт непреклонно заявила: «Если я не буду следить за этим плутом и бездельником Джонсоном, он раскрадет мой лес, продаст его, а денежки положит себе в карман. Вот найду хорошего человека, поставлю его управлять вместо меня, тогда не буду так часто ездить на лесопилку, а займусь продажей пиленого леса в городе».
Продажей леса в городе! Хуже этого уж не придумаешь. Она и сейчас – вместо того чтобы ехать на лесопилку – частенько