Теперь же, когда наши войска, за счет притока добровольцев и плановой мобилизации, существенно пополнились живой силой, появилась возможность контролировать пехотой сектор наступления по всей ширине, а значит, полностью исключить те ситуации, когда броня оставалась без ее поддержки, прикрытия с флангов и нормальной доразведки. В городах это особенно важно.
В крупных, хорошо укрепленных населенных пунктах воевали небольшими, подвижными бронегруппами, состоящими из двух-трех танков, ЗУшки и пары БМП, с приданным этому летучему отряду штурмовым мотострелковым подразделением. Наша такая "банда" как раз и носила имя Дениса Давыдова – мастера наносить оккупантам неожиданные разящие удары там, где его меньше всего ждали.
Мне с моего места пятого подползающего к шестому прикрывающему было сложно судить, почему на этот раз все пошло не так. Потом ходили слухи, что на комбрига давили смежники, не желающие иметь в тылу очаг сопротивления или, что высокое начальство в категоричной форме приказало выровнять фронт. Но скорее всего комбриг малость расслабился, положившись на данные разведки, сообщившей, что в Алатыре лишь один слабенький укрепрайон на мехзаводе. Да и там, мол, сплошь духи-новобранцы. А разведка-то и польские танки прощелкала, и засаду духов у депо. Хорошо еще, боевики на фугасы не были богаты, а все равно несколько машин повредили, а два БТР и ТИП-96 сожгли.
В "Западном" все вошло в привычное русло. В нашей, имени Дениса Давыдова, когорте сначала, как полагается, вперед выдвигались тяжелые, увешанные латами динамической защиты бойцы, которые глушили пулеметные гнезда боевиков прямой наводкой. По другому их было не выковырнуть оттуда. Духи свои позиции оборудовать научились еще с первых кавказских войн конца прошлого века. Пулеметчик, реже снайпер или гранатометчик, сидел за бойницей, выложенной из кирпича в проеме внутренней стенки бывшей квартиры. Таким образом, и осколки мин, гранат из подствольника и просто гранат, взрывающихся внутри комнаты, или во внешнем проеме, им были нипочем. Так же как и выстрелы из РПО.
После того, как отработает один тяжеловес, он, под прикрытием остальных отходил назад, уступая позицию следующему. ЗУшка и БМП, в это время, прячась за танками, словно лучники за щитами, обрабатывали верхние этажи зданий. Вернее то, что от них осталось. Вряд ли там после этого кто-то мог вышить – ведь крупный калибр проходил сквозь кирпич и пеноблоки, как нож сквозь масло, а ЗУшка и вовсе крошила стены, как отбойный молоток. Пехота же, в это время, растекаясь по естественным укрытиям, добивала выживших.
Идеальная схема убийства. Была бы. Но, то у БМП заклинит пушку, то у танка закончатся боеприпасы, то