– У одинокого изобретателя, возможно. Но, в данном случае, есть много свидетелей. Я не буду присутствовать одна при подтверждении заявления. Или тут какая-то ещё процедура? – снова мой внутренний юрист проснулся.
Сейчас, самое главное, это задокументировать свои права, как это положено в 15 веке.
– Я все разузнаю про этот документ и обязательно вам расскажу.
– К тому же, нужно обязательно избавиться от лишних вещей в моём доме. Продать, всё что не пригодится, мне не нужно ничего лишнего.
Кроме моей сумки, в которой еще лежали остатки лекарств, ненужный телефон, и бесконечность, в которую я могу положить всё, что угодно.
Перспективы переустройства дома были встречены с полным восторгом, только и разговоров было, где расположится мастерская, сколько примерно людей нам нужно. Используя машинный труд, можно поставить производство нижнего белья и домашнего платья на поток и продавать одежду не только во Флоренции, но и в других странах. На бельё всегда есть спрос, а если оно выполнено с помощью очень крепкой машинной строчки, тем более. Мысленно я прикидывала возможности производства других вещей, распространенных в будущем – постельное белье, предметы интерьера, верхняя одежда. Стоит только начать и этот поток накроет все, как лавина.
Я также пыталась навести справки, как обстоят дела в Англии. Здесь особенно этим не интересовались, говорили только, что там неспокойно, идёт борьба за власть, та самая Война Роз. Какой период я застала, появившись тут? Изменятся ли события в других странах? Я подозревала, что изменятся, ведь это лишь один из вариантов временных линий. Только бы Алессандро не вляпался снова во что-нибудь, но это зависит от многих причин, нам неведомых.
Я подъехала к дому Валентино и заметила у порога сгорбленную фигуру. Доминик. Он всё-таки пришёл и ожидает меня здесь, решился. Говорить с ним особенного желания не было, но секреты, которыми обладал Валентино, не давали мне покоя.
Увидев меня, он поклонился:
– Здравствуйте, жаль, что нам не пришлось побеседовать раньше, – усмехнулась я.
Доминик поклонился:
– Прошу меня нижайше простить, если какие-либо из моих действий доставили вам неприятности.
– Вряд ли вы бы стали просить у меня прощения, если бы не смерть Валентино.
– Каждый пытается выкрутиться, как может, – картинно вздохнул он.
Мне удалось его получше рассмотреть. В чертах лица просматривался недюжинный ум и хитрость. Седая шевелюра и испещренное морщинами лицо говорили, что ему уже немало лет.
– Благодаря вашим средствам, я испытала массу впечатлений, – холодно улыбнулась я, открывая дверь.
Доминик продолжал строить из себя невинную жертву обстоятельств, а сам бочком, бочком следовал за мной:
– Но признайте, не я был инициатором их создания, а ваш муж. Я лишь подчинялся ему.
– Ради собственной выгоды, – уточнила я.
– Естественно. Слышал, что вы хотели узнать побольше об умершем муже?
Я возразила:
– Меня