В объяснения вступать не стал.
– Зорень, убитые и раненые есть?
– Раненые есть, – вместо Зореня ответил Алексей. – Двухсотых нет.
– Возвращаемся. Из лагеря ни ногой. За дозоры палец не высовывать. Шесть часов, а то и все восемь ежедневно выделить для занятий. И окопаться! Наглухо! Леша, проследи сам. Если понадобится, заставь воевод стоя спать!
– Ясно! Придется «губу» внедрять в этот скромный и задумчивый быт.
– Если надо, внедряй. По коням, бойцы! – щелкнул по-волчьи зубами, рыкнул, созывая стаю, позвал. – Старый! Кто видел родичей?
Из-за спины послышался неуверенный голос:
– Они туда, кажется, ушли, вождь.
– Что за глупость, зачем?
Высвободил ногу из стремени.
– Зорень, возвращайтесь, я остаюсь.
– Стас, я усиленный дозор оставлю. И как их ждать, если они там? Окно затянуло… – решительно вмешался Леха.
– Моя стая, мои бойцы…
– Так позови громче. Может, услышат. Они ребята скромные. Сделали дело и ушли, чтобы не выслушивать слова благодарности.
С замиранием сердца вои вслушивались в грозный призыв вождя.
Потянулось время. Ответа не было.
И снова Стас, уже без всякой надежды, запрокинул голову в протяжном волчьем вое.
– Возвращайтесь. Я остаюсь.
Выпрыгнул из седла Толян. Подавленный всем происходящим, грузно слез со своего жеребца Войтик. Веселин поправил под волчовкой свои верные ножи.
– А вы куда? Мало перепало?
Веселин виновато улыбнулся. Выкатил глаза, сердито раздувая ноздри, Войтик. И промолчал. Толян нагло огрызнулся:
– Какой базар, в натуре, командир? Сделай лицо попроще. Они, типа, и нам родней приходятся. Не хухры-мухры!
Знает паразит, как под кожу залезть.
– Ох, Толян, чувствую, как настойчиво лезет в мою голову подлая мыслишка, не напрасно ли мы вытащили тебя с того света? Не лучше ли было там оставить?
– Если подлая, не пускай. Пусть не лезет, куда не просят, – со всей возможной для него серьезностью посоветовал Толян.
– Так лезет!
– Закрой ворота. И кранты! Дома никого нет. И мамка пускать не велела.
– Хорошо бы так!
– А то нет? – согласился Толян и уютно развалился на покатой стенке оврага, закидывая руки за голову. – Жаль, хавчик не захватили. Лопухнулись. Леха, может, пришлешь?
– Ночевать здесь собрался?
– Главное в обороне – харч, а потом сон. Так пацаны в армии говорили. А без харча какой сон? Ты мне друг или как?
– Или чем… Учись, Стас как от умных мыслей избавляться, – расхохотался Леха. – А ты и не знал. Толян, я тебя умоляю. И все же, Стас, это не самая умная мысль. У моря погоды…
– Подскажешь умнее? – перебил его Стас.
Умом и сам понимал, что Леха прав. Но душа заставляла сидеть в этом овраге. И скорбела оттого, что не было возможности нырнуть следом на эту клятую дорогу.
Так прошел час. Затем еще один.