Румянец разлился по моим щекам.
– Я не буду с тобой встречаться, Кэм.
– А разве я сейчас просил об этом? – Его губы слегка изогнулись. – Но со временем ты же изменишь свое решение?
– Зря надеешься, – предупредила его я.
– Я полон решимости.
– Надоедливой.
– Скорее, феноменальной.
Я закатила глаза.
– Это всего лишь твои фантазии.
– Фантазии есть воплощение наших истинных желаний, – ответил он, отворачиваясь к плите. – Я принес бананово-ореховый хлеб, который испек в собственной печке.
Я пробуравила его спину суровым взглядом.
– У меня аллергия на бананы.
Кэм резко повернулся, поднял брови в недоумении.
– Ты меня разыгрываешь?
– Нет. Нисколько. У меня аллергия на бананы.
– Черт, какая досада! Ты даже представить себе не можешь, что ты теряешь. Бананы украшают наш мир.
– Без понятия.
Он склонил голову набок.
– И на что еще у тебя аллергия?
– Кроме пенициллина и парней, которые врываются в мою квартиру? Больше ни на что.
– Ха-ха-ха, – ответил он и начал шарить по шкафам. – Сколько слабых, не таких самоуверенных парней погубил твой язычок?
– Видимо, недостаточно, – пробормотала я. Машинально потянувшись к запястью, чтобы поправить браслет, я обнаружила, что его нет на месте. Сердце ушло в пятки. – Я сейчас.
Напевая себе под нос, Кэм кивнул. Я бросилась обратно в спальню, схватила с тумбочки браслет и нацепила его. Облегчение сладкой дрожью пробежало по телу. Выходя из спальни, я взглянула на себя и снова чертыхнулась.
Я была без лифчика.
Тонкая ткань рубашки туго натянулась на груди, и соски призывно торчали.
– О боже.
Сбросив с себя рубашку, я схватила спортивный бюстгальтер из ящика комода.
– Эй! Ты что там, прячешься от меня? – громко крикнул Кэм. – Смотри, я ведь приду за тобой и притащу обратно.
Бюстгальтер застрял у меня на голове. От страха я с силой дернула его вниз, не щадя правую грудь. Ай!
– Даже не смей подходить сюда!
– Тогда поторопись. Мои яйца ждать никого не будут.
– Боже мой, – пробормотала я, спешно натягивая рубашку. Я вышла в коридор, и тут до меня дошло, что я и зубы не почистила. Кэму с его яйцами предстояло набраться терпения.
Когда я вернулась на кухню, на плите варилось несколько яиц, а на сковородке, которую он принес, золотилась красавица-яичница. Он нашел в моем холодильнике пакет тертого сыра и посыпал его сверху.
Видеть его на кухне, у плиты, было непривычно, и странное чувство охватило меня. Сладко потянуло низ живота, пока я смотрела, как ловко он расставляет тарелки и приборы. Я скрестила на груди руки, нервно переминаясь с ноги на ногу.
– Кэм, зачем ты пришел?
– Я уже все тебе объяснил. – Он выложил яичницу на тарелку и отнес к барной стойке. – Тост хочешь? Подожди.