– Терпи, Серёга, я только начал.
На помощь прийти было некому. Ведь ни Наташа, ни свекровь Тамара Алексеевна так и не смогли отогнать Жуткина от поверженного Сергея Никитовича. Закончив своё чёрное дело, горе-массажист ушёл, а свёкор ещё целый час простонал на столе в позе цыплёнка-табака и только потом сделал попытку подняться и пройтись, радуясь, как дитя тому, что может ходить, потому что во время экзекуции уже на это не надеялся.
Именно поэтому, когда Евгений Самуилович впервые увидел Наталью в читальном зале, обрадовался и кинулся к ней, как к старой знакомой, читать свои стихи. Наташа стоически продержалась час, но потом ей надоело слушать про небритые щёки газона, тёплые руки приюта, заснеженные перхотью плечи и акне полуночного неба, и она скрылась в архиве, не выходя, пока он не ушёл в зал абонента.
После этого Наташа больше не дала себя застать врасплох. С тех пор при его появлении у неё всегда появлялись важные дела и сесть послушать, ну вообще времени не было. Этим она, конечно же, подвергала опасности посетителей зала, на которых набрасывался неудовлетворённый «поэт», но терпеть его говяжий язык Наталья была не в силах.
Следующим бичом для их библиотеки стала женщина, которая тоже считала себя поэтом – Калина Бутырко. Невысоконькая, но коренастенькая и очень целеустремлённая женщина. Она принесла сразу два своих сборника, с просьбой помочь ей с реализацией. Как работники ей не пытались втолковать, что библиотека – это не книжный магазин, не помогло. Она ухитрилась уговорить Зинаиду Сергеевну взять на реализацию по десять тонюсеньких книжек. Первый сборник назывался весьма немудрёно «Цветы Калины», где все графоманские изыски крутились вокруг названий цветов. А второй сборник был рассчитан на детей «Всё про нас». Повелица попыталась читать этот сборник, и у неё просто руки опустились, но тогда ещё помнится, порадовалась, хорошо, что Бутырко эти стихи хотя бы не заставляет их слушать. Но самое ужасное, что с этими стихами она ходила в школы. Её «стихи» для школьников, которых она в шутливой форме игровыми стихами учила мочиться на горшок или выпускать по ветру пук, у взрослых ничего кроме шока не вызывали. И когда к ним в библиотеку заглянула журналистка Лиана Шеховцова из газеты «Вечерок», она увидела на столике две стопки книжек Бутырко, и поинтересовалась:
– Наташа, а что это у вас за макулатурка такая?
– Да вот, Лиана Игоревна, местный автор подсунула на реализацию, стыдоба, а не стихи.
И Шеховцова с любопытством взяла в руки, пролистнула по паре страниц и, вспрыснув от смеха, запричитала:
– Ой, Наталья Александровна, можно я это возьму? Это на продажу, сколько стоит?
И Лиана, положив двадцать рублей на стол, юркнула в дверь.
Через