Потом была Свято – Троицкая Сергиева Лавра – откуда пошла моя коллекция икон и религиозная библиотека. Посетители Лавры были рады возможности, которую получили, что могли свободно приобщаться к пласту религиозного наследия Руси, и это раскрепощение религиозности, создавало почти праздничную атмосферу среди паломников. Но, за возможностью, что можно открыто верить, можно молиться, можно свободно покупать иконы, можно соблюдать пост, можно венчаться, затаилась и другая сторона этого блага, далёкая от духовности – религия стала отчасти модной. Религиозность стала приобретать, в отдельных деталях, бутафорский вид – бандиты пошли в церковь ставить свечки и снимать грехи, а руководители любого уровня стоят со свечкой перед телекамерами, зарабатывая популярность на таинстве. Понятно, когда к Богу обращаются во время болезни, когда идут к иконам, чтобы получить поддержку в сложных или трагических жизненных ситуациях, но Бога стали звать в помощники по защите, в первую очередь, материальной собственности – машин, квартир, домов, вкладов, школьники перед экзаменами идут в церковь, чтобы Бог им помог. В чём? Выкручиваться на экзаменах? Всё это напоминает попрошайничество и заинтересованность в Боге только для личных, материальных благ. В молитве Господней «Отче наш» есть «земное прошение» (о «хлебе насущном»), при более точном переводе оказалось – « хлеб надсущный» и подразумевает питание духовное, свыше исходящее. Известный русский религиозный философ И. А. Ильин писал:
Религия вырождается, далее, от смешения её целей и средств с имущественными расчётами и посяганиями, неизбежно приводящими к более или менее прикровенной или откровенной коммерциализации церкви и таинства.
Коммерция активно вошла в Церковь. В церквях появился прейскурант, который вывешивался над свечным ларьком, сколько стоят духовные услуги – записки, отпевание, крещение, венчание, молебны и т. д. В большинстве церквей на вопрос – « Сколько надо денег?» – уже не отвечали – «Сколько можете». Есть ценник – посмотрел и плати. Большинство людей с улицы, духовно не обременённые религией, восприняли это нормально – магазин так магазин. И самое удручающее, что создались условия, чтобы в церковь пришли священники – коммерсанты. Строились новые церкви, открывались закрытые, а священников не хватало – брали всех, кто соглашался. Шли и те, кто не хотел или не умел работать, а также шли те, кого манил церковный прейскурант, и возможность в одночасье, ничего не делая для этого, стать уважаемым духовным лицом, и возвыситься над массой людей, которые будут целовать тебе руки, просить благословения и принимать их покаяние, даже если ты сам не соблюдаешь ни одной Божией заповеди. Не хочу обидеть настоящих священников, но сейчас они в меньшинстве, и уходит поколение настоящих, духовных священников. В одной из церквей г. Минска я был свидетелем очень показательной сцены – в день поминания
