– Ты с кем-то живёшь, – полувопросительно, полуутвердительно заключил он, – сразу бы так и сказала, а то голову тут мне высшими материями полощешь.
– Нет, – вновь повысила она голос, – говорю же, я тебя не предавала. Я ждала тебя, как и предыдущую твою отсидку. Только на этот раз, выходит, ждала, чтобы сказать, что, между нами, всё кончено.
– Но почему? – воскликнул он, чувствуя, что теряет терпение, – почему сейчас? Что случилось такого, чего не случалось раньше.
– Устала я, Серёжа, мне сорок, а вся моя жизнь у окна проходит. Устала я тебя постоянно ждать, ты не представляешь, чего мне стоили все эти годы.
– А мне?
– Ты сам выбрал такую жизнь, и это твоё право. А наше право – жить так, как хочется нам. Без потрясений, нервотрёпки и многолетних ожиданий.
– Нам? – воскликнул Сергей.
Внутри что-то вспыхнуло. В приступе навалившейся ярости Сергей схватил вдруг сжавшуюся в комок женщину за плечи и с силой толкнул её к стене. Нависнув над супругой, заглянув во вдруг наполнившиеся испугом глаза, чувствуя, как гнев застилает разум, он прорычал.
– Так всё-таки нам?
– Нам, – от испуга шёпотом вымолвила Лена, – мне и твоему сыну. Не хотела я тебе об этом говорить, случайно вырвалось.
– Сыну? – огорошенно выдохнул Сергей.
Последних её слов он не расслышал. Новость оглушила. Вмиг позабыв обо всём на свете, думая только о том, что услышал Сергей, шагнул к противоположной стене и обессиленно присел на стоявший в коридоре пуфик.
– Моему сыну? – тихо, боясь, что услышанное всего лишь пригрезилось, переспросил он.
– Да, Серёжа, твоему сыну.
Будто потеряв опору, Лена съехала по стене и, присев на корточки, взглянула на мужа
– Помнишь, как мы мечтали о ребёнке? – спросила она, – помнишь, сколько раз в надежде, что вот, наконец-то удалось, ждали мы результатов обследования. А когда действительно удалось, – скривила она губы, – когда я вернулась домой, чтобы тебя осчастливить, оказалось, что полчаса назад дома побывал взвод спецназа, утащивший тебя на очередные несколько лет. Вот тогда, Сережа, я и решила, что вместе мы больше никогда не будем.
– Сын, – всё ещё находясь под впечатлением, не слушая её монолога, медленно, словно пробуя на вкус такое долгожданное и непривычное слово, сказал Сергей, – как ты его назвала?
– Лёша, – его зовут Лёша. Сейчас нам четвёртый годик, и мы уже ходим в садик.
– Лёшка, – глядя на вдруг подобревшее при мыслях о сыне лицо жены, выговорил Сергей, – расскажи о нём, фото есть?
Рассказ о собственном мальчике слушал с замиранием сердца. Сергей и предположить не мог, что ещё что-то может вызвать в его огрубевшей душе такую бурю эмоций. Он, словно губка, впитывал каждое слово, он широко улыбался, глядя на пухлую улыбчивую мордочку, взирающую с экрана дешёвого телефона.