– Только троньте её, мрази!
Угрозу зэки даже не заметили, а вот ей очень сильно обрадовались:
– О! Еще одна!
– Пацаны, налетай!
Остальные десять заключенных, которые не походили на обычных зэков, были слишком забиты, чтобы хотя бы попытаться что-то сделать, кроме Нельсона, который их тупо начал оскорблять, давя на самые болевые точки любого преступника, начиная от неполноценности и кончая их цветом жопы, тем самым провоцируя их:
– Эй, Сладкий, а вот он твой.
Сладкий, тупая детина под полтора центнера, размером со шкаф, ухмыльнулся в соответствии со своим интеллектом и направился к камере Нельсона:
– Эй, Сладкий, ничего не забыл?
Тот пафосно отмахнулся:
– Я и сам справлюсь.
– Да знаю, что справишься, но ключ-то возьми.
– А, да, точно, спасибо друг.
– «Ну и дебил же конченный».
Связку ключей буквально разорвали зэки, которые все, кроме Сладкого сразу разбежались и буквально налетели на двери карцеров:
– Открывай быстрее!!!
Дверь в камеру Вероники открылась, а за ней чья-то мерзко улыбающаяся рожа, от чего её сразу затрясло и накрыло очередной волной истерики:
– Почему я не ушла с тобой!!!
– Потерпи, сладкая, сейчас уйдешь… Да не толкайтесь, дебилы! Я же дверь открыть не могу, идиоты!
Зэки отступили назад, а хитрожопый упырь, резко проскользнул и запер за собой дверь:
– Ах, ты сука, тебе конец! Какого…
Зэк повернулся к ВерОнике и дрожа от истерии посмеялся, повышая голос:
– Конец, конец, но потом, а сейчас!
Вероника – Ааа!!!
– Да, сука! Ори!!!
Дрогнув и ощутив какую-то слабость, зэк поднял руки к лицу, но они уперлись в лезвие катаны, что торчало из его глотки, превратив его собственный крик в жалкий предсмертный хрип. Перерезав всех у её двери в карцер, синоби недолго думая, открыл окошко и вонзил клинок ему в затылок. Идентифицировав цель, синоби закрыл окошко и переключился на остальных, которых уже резали на куски его братья:
– Ааа!!!
– Что за черт!!!
– Сладкий!!!
Сладкий же, получив волевой удар с ноги в грудь, спиной расползся об дверь карцера Нельсона. Второй удар с ноги в морду он уже не выдержал, вернее его морда, которая лопнула как переспевший арбуз. Выпущенные в спины сюрикэны не позволили подонкам сбежать, пригвоздив их трупы к полу.
Подобрав ключи с трупов, синоби открыли две камеры, Кэти и Вероники:
– Уходим.
Несмотря на послевкусие истерики, Вероника все равно не признала в синоби, что её освободил и что явно был лидером в их троицы, своего Кошмара:
– Ты кто?
Но синоби не ответил на её вопрос и настоял на своем:
– Уходим и быстро.
Их прервала Кэти, которая ворвалась в камеру Вероники и тут же прижала её к себе:
– Всё