– Борис! Как я рада тебя встретить. Я звонила, звонила, а тебя нет и нет… ах, как я люблю красивые рестораны!
«Пропал, – подумал Борис. – Откуда тебя только принесло, радость моя?»
– Елена! – Он раскинул руки. – Я ждал-ждал твоего звонка и вот решил пообедать.
– Пойдем вместе. Я тоже проголодалась. А здесь есть устрицы? Я обожаю устрицы и шампанское!
– У нас есть все, – провозгласил швейцар, широко распахивая двери и одобрительно кивая. Мол, такую женщину стоило дожидаться.
Нервно улыбаясь, Борис подхватил Елену под локоток, спеша исчезнуть с улицы.
– Стойков, – лязгнувший металлом голос заставил его втянуть голову в плечи, – мне показалось, что мы обедаем вдвоем! Кто это?
– Это? Дорогая, видишь ли…
– Расплатись с водителем, – скомандовала Инга, выбираясь из «Мерседеса», – так кто это?
– Милый, мы будем есть устриц или нет? – воззвала от дверей Елена.
Инга смерила ее презрительным взглядом.
– Я не знаю, где ты собираешься есть устриц, милочка, а мы с Борисом идем обедать.
– Видишь ли, Елена, кхм… – у Стойкова внезапно запершило в горле, – мы должны расстаться.
– Как расстаться? Совсем? Как ты можешь? – На глазах Елены немедленно возникли слезы. – Я отдала тебе все: свое тело, свою душу…
– Про отдачу тела поподробней, пожалуйста, – заинтересовалась Инга.
– …ты только берешь, ничего не отдавая! Ты подлец и мерзавец! Я дрожала на холоде у тебя в студии…
– Не одна ты, милочка, вертела перед ним голой задницей, – продолжала комментировать Инга.
– А теперь ты уходишь с этой циничной стервой. – Лена простерла руки к небесам. – Господи, за что посылаешь мне муки такие?
Даже закатывая истерику, она не забывала думать, как выглядит со стороны. «Перед зеркалом упражнялась, что ли», – подумал Борис, наблюдая, как она расчетливо потряхивает головкой, заставляя волосы в продуманном порядке рассыпаться на порозовевших щеках.
– Ты что, жениться на ней обещал? – небрежно поинтересовалась Инга.
– Да ничего я не обещал…
– …обманом завлек меня в свою постель! О-о, теперь я понимаю: через нее прошли сотни женщин, которых ты бросил, надругавшись над самым святым!
– Сотни женщин, – пробормотала Инга, – однако, аппетиты у тебя.
– Да не слушай ты ее!
– Он и тебя бросит, кошелка крашеная, – на секунду выйдя из образа, сказала Лена и, внезапно упав на колени, поползла по асфальту, простирая руки. – Я не могу без тебя, любимый. Я покончу с собой!
Вокруг стал собираться народ. Расписной швейцар подошел поближе, готовясь пресечь скандал. Жалостливая бабка ткнула Бориса клюкой между лопаток:
– Что натворил, засранец! А? Чего молчишь? А если у ней ребенок будет?
Борис затравленно огляделся. Публики все прибывало. Женщины в толпе смотрели явно осуждающе.