– Понял, товарищ полковник. – Соколов, сосредоточившись, помолчал, потом добавил: – Мне придется наводчика оставить здесь. Когда такой рейд намечается, то не столько воевать предстоит, сколько оперативно маневрировать и головой крутить на все триста шестьдесят градусов.
– Вы что же, не доверяете экипажу вашей командирской машины? – удивился Островерхов. – Я полагал, что командиры подразделений подбирают себе лучшие экипажи.
– Доверяю, товарищ полковник, – поспешно ответил Алексей. – Если бы не доверял, то в бой бы с ними не пошел. А с этим экипажем я третий год воюю, горели вместе. Просто во время боя, когда приходится командовать ротой, еще кое-как можно потесниться втроем в двухместной башне. Но рейдовать одним танком, тут…
– Я считаю, товарищ полковник, что экипаж справится и без ротного командира, – неожиданно вставил майор Кузнецов. – Я хорошо знаю этот экипаж. Командир танка старшина Логунов – отличный танкист, опытный командир, у которого за плечами финская война. Экипаж слаженный, работает в бою умело, у них полная взаимозаменяемость. Не стоит создавать лишние сложности. А Соколов нам понадобится здесь, для допросов пленного. Я не думаю, что мы обойдемся быстрым разговором на полчаса. Ваш переводчик вернется, как мне кажется, дня через два. Вот Соколов его пока и заменит.
– Ну, приняли решение, – согласился Островерхов.
Алексей вышел на улицу и пошел к «Зверобою», стоявшему у покосившегося забора старого и почти сгоревшего во время боев сквера с танцплощадкой. До войны здесь, в этом городке, наверняка по субботам играл духовой оркестр, и люди приходили танцевать, есть мороженое, просто гулять с детьми по дорожкам сквера. Тихо, мирно. И вот таким же сентябрьским днем они смотрели на желтеющие листья, на пронзительно голубое небо и совсем не думали о войне. Нет, думать, конечно, думали, поскольку приходили тревожные вести из-за рубежа. Тревожно было на душе, но все надеялись, что Советский Союз все же не будет втянут в жестокую и бессмысленную войну.
Как же давно все это было. Танцы, мирное небо, тихие вечера, прогулки с девушками. Алексей остановился и потер руками лицо. Спать хотелось неимоверно. Надо умыться холодной водой. И чаю бы сейчас горячего, крепкого и сладкого. Соколов поспешил к танку, издалека увидев ноги Бабенко и его спину. Механик-водитель копался в трансмиссии, повернув танковую башню в сторону и открыв лючок. Коля Бочкин стоял радом с ключами и что-то рассказывал Семену Михайловичу, подавая то один ключ, то другой, то пассатижи. Изнутри слышалась музыка. Это Руслан Омаев опять слушает эфир, пытается узнать какие-то новости, которые передают по радио в сводках Совинформбюро.
– О, командир! – раздался сбоку голос. Лейтенант увидел старшину Логунова