– Вели всем отойти еще дальше, – приказал Зализняк.
Он слегка ткнул тцаря в живот, и руки Додона взлетели над головой, как крылья ветряной мельницы под ударом сильного ветра.
– Отойдите!.. Отойдите еще!.. И прочь с крыш!
– Молодец, – похвалил Зализняк. – На крышах я не заметил. Веди себя хорошо, в самом деле отпустим… может быть.
Далеко впереди, с боков и сзади гридни били народ мечами плашмя, загоняли в дома и переулки. Зализняк спросил быстро:
– Мрак, ты через какие ворота входил?
– Меня привезли на корабле. Как боярина. Только на бояр цепляют шубы, а на мне зачем-то были цепи.
– Золотые?
– Нет, но зато такие же тяжелые.
– Ага, – кивнул Зализняк. – Тогда через северные, других я не знаю. Через версту там сразу горы, лес, овраги. Мы сумеем… ну, попытаемся суметь.
– Что?
– Схорониться.
Держа тцаря впереди как живой щит, они продвигались почти бегом. Стуча копытами, их обгоняли, держась в отдалении, конные воины, что-то орали злыми сорванными голосами. Многие хватались за луки, но Зализняк всякий раз прикладывал к горлу Додона меч, и смельчаков сдувало как ветром.
Когда впереди выросли городские ворота, Мрак подумал, что здесь их и побьют. Хоть стрелами, хоть камнями, дурное счастье не бывает долгим, но ворота зияли непривычной пустотой. В сторонке стоял воевода с яростным, перекошенным шрамами лицом. В его глазах Мрак видел бессильную злость и обещание лютой смерти. Он убирал всех с дороги, а когда кто-то из дружинников заартачился, коротко взмахнул мечом, и дерзкий упал, обливаясь кровью.
В воротах не было ни души. Когда миновали, подталкивая задыхающегося Додона, Мрак бросил:
– Закрыть бы за собой…
– Думаешь, уже не разослали отряды вперед? – откликнулся Зализняк. Он тряхнул Додона. – Так ведь?
– Не… знаю… – ответил тот полузадушенно.
– Не знаешь? Какой же ты тцар?
Додон простонал:
– Вы не понимаете… Многие будут рады, если меня убьете. Еще больше будут рады артанцы. Да и славы. И тем и другим легче будет захватить Куявию.
Зализняк сказал со знающей усмешкой:
– А есть и свои, с ножом за пазухой… Верно? То ли дети… ах, детей нет?.. то ли те, кто сумел бы править лучше… А у нас всяк уверен, что знает, как править, лечить и бросать кости…
Мрак на бегу оглядывался на городские ворота. Мелькнул человек, схоронился, а дальше пустая площадь. Зато впереди целый мир с его дорогами, лесами, оврагами, а дальше вовсе горы с их ущельями, провалами, тайными щелями, косогорами…
Оба дышали хрипло, еще не остывшие от кровавого боя, да и Додон грузен и тяжел, как бык. Мрак чувствовал под пальцами дряблое мясо, бывшее некогда могучими мышцами: оброс тцар дурным мясом, ожирел, как свинья, боится пальчик прищемить и, когда почти несли бегом, а то и волочили, вскрикивает, как раненая птица: острые камешки пропарывают-де сафьяновые сапожки!
Холодный