– Валерий Карлович, а вы Олейник оценку не поставили.
Заметил всё же, я думал, не обратят внимания. Но это он на неё обратил внимание, не на обстоятельства… однако сама Таня, похоже, этого не заметила. Хотя не реагировать на интерес к себе такого парня как Курилов может только странная ледышка.
– Олейник пока без оценки. Это не зачёт, ребята, это знакомство и оно состоялось.
Вошёл Лиргамир с шампанским, и в следующие несколько минут все окончательно стали веселы и счастливы.
– Ребята, если кто-то за пределами этой аудитории узнает, что мы здесь с вами пили, мне придётся плохо, получится, что я спаиваю студентов, а в наше безалкогольное время за это получу большие неприятности. Так что надеюсь на вашу скромность.
Начали уже без скованности и смущения расспрашивать друг друга и рассказывать о себе. Девочки, кроме Тани, оказались москвичками, то есть Карина жила в Москве, а Ольга – в Химках. Сиволобов из Люберец, Чертко жил в Свиблово. А Таня оказалась из глубокой провинции, что не преминул отметить Лиргамир:
– И чё тя из твоего Кировска в художники понесло?
– Северный ветер, надо полагать, – сказала Таня, улыбнувшись, все засмеялись, особенно Курилов, похоже, он всерьёз заинтересовался, или как они выражаются, запал. Но сама она улыбалась без искорки, опустив ресницы, будто ей не весело и вообще, у неё, похоже, какое-то горе или надлом. Поэтому она и ведёт себя так, немного отстранённо, прохладно даже, поэтому и не смущается меня, как профессора, не замирает при моём приближении. Какое горе? И почему мне так захотелось узнать это?..
Глава 2. Да нет
Мы вышли во двор училища около трёх, немного навеселе, но я лично не от вина, мне эта шипучка, как лимонад, я от литра водки не пьянел особенно, а эта чепуха в бумажных стаканчиках и вовсе – ничто. Нет, я опьянел от всего, что происходило сегодня: моя мечта сбылась, я поступил в Суриковское, в мастерскую к Вальдауфу, к которому я приехал год назад, а оказалось, он набирает курс только через год, и вообще попасть к нему – это надо так постараться… Словом, весь год я работал помощником повара, чтобы прокормить себя и оплатить комнату в чёрной и страшнющей коммуналке на том же Арбате.
Я не мечтал больше ни о чём с самого детства. Но сначала мой отец, военный, заболел внезапно и умер, и мы с мамой и бабушкой остались одни, я только-только окончил училище, и меня взяли в армию, понятно, что на флот.
А когда я вернулся, мама вышла замуж снова и уехала во Владивосток, и не за кого-нибудь, а за режиссёра тамошнего театра, вот он-то и сказал мне, увидев мои работы, а я рисовал с самого детства, сколько помню себя, он сказал, чтобы я не сомневался в себе и ехал поступать в Москву или Ленинград.
Я подумал бы, что он хочет от меня избавиться, но мы не жили и не собирались жить вместе, они переехали к нему во Владик, вместе с бабушкой, и к тому же мама ждала вскоре появления на свет моего брата или сестры, а я был вполне самостоятельным. Так что я поверил ему и поехал.
– И как зовут твоего отчима? – спросил Марк, теперь мы все перезнакомились