8 В вечере, который вели Б. Горин и П. Полян, приняли участие Н. Клейман, Я. Каллер, А. Ковельман, Д. Карпов, Л. Симкин, А. Валькович и Ю. Домбровский. Был показан документальный фильм Э. Фридлера «Рабы газовых камер» (2001).
9 См.: http://www.ng.ru/ng_exlibris/2013-12-26/1_glavnaya.html
10 См.: Объявлен лонг-лист премии «Просветитель» сезона 2014 // http://premiaprosvetitel.ru/news/view/?221; Книга о еврейской «зондеркоммандо» стала финалистом премии «Просветитель»-2014. В сети: http:// lenta.ru/news/2014/09/23/premiaprosvetitel; Минкультпросвет. Сегодня в Москве объявили шорт-лист финалистов премии «Просветитель». В сети: http://www.svoboda.org/content/article/26601720.html
Часть первая
Жизнь и смерть в аду
Памяти Ефима Григорьевича Эткинда
Резиденция смерти: демографический баланс Аушвица
И удивительная вещь: скоты использовали все – кожу, бумагу, ткани, все служившее человеку, все нужно и полезно было скотам, лишь высшая драгоценность мира – жизнь человека – растаптывалась ими.
Там, в Засолье, немцы построят печи и сожгут всех детей Авраамовых.
Возможности уничтожения даже в Аушвице были небезграничны.
Ареал Холокоста в точности следует контурам Второй мировой войны на европейском театре боевых действий. Военные и карательные органы Германии и ее сателлитов, как и их многочисленные добровольные помощники из оккупированных областей, с энтузиазмом хватали и убивали евреев на просторах от Лапландии до Крита и от Амстердама до Нальчика. Если бы танки Роммеля не увязли в песках Аламейну, а прорвались на восток и вошли в Иерусалим, то за айнзацгруппой дело бы не стало: она была сформирована в Италии и только и ждала отправки…
Негласной столицей этой империи человеконенавистничества являлся концлагерь в Аушвице, ныне Освенциме (по-еврейски Ойшвиц, или Ушпицын). Anus Mundi, или «Задница Земли», – как честно назвал это место один из не самых сентиментальных эсэсовцев1. Позднее Аушвиц-Биркенау назовут новыми для человеческого уха именами: «лагерем уничтожения», «фабрикой смерти», «мельницей смерти» и т. п., а иные даже расколют историю надвое – на время «до» и «после» Аушвица, причем «после» – уже негоже писать стихи.
И сегодня, посещая Биркенау-Бжезинку и глядя на сохранившиеся ступеньки газовен, руины крематориев и деревья, видевшие все и вся, инстинктивно задерживаешь дыхание – и словно перестаешь дышать. И только пропуская над собой своды брамы – и выходя, наконец, из этой резиденции смерти, прочь от наликовавшихся всласть и налакавшихся еврейской крови убийц и палачей, – невольно останавливаешься для того, чтобы дать легким встретить возвращающийся воздух, восстановить дыхание и прийти в себя. До чего же уютным и милым был старинный Inferno во времена Орфея и Данта!..
О сатанинской сакральности этого места существует одна легенда, которую можно было бы назвать и прекрасной, когда бы не те жуть и оторопь, что стоят за ее содержанием. Это история об Алексе-Аисте из