Поток мыслей резко и бескультурно прервали. Отец… Самый ненавистный мне человек преградил мне путь.
– Здравствуй, сын, – мелодичность музыки нарушил голос, так походящий на скрежет. Сам того не осознавая, я выпрямил спину и отошел на шаг, увеличивая расстояние между нами.
– Здравствуй, отец. Я рад тебя видеть. Тебе все нравится? – как можно приятнее пропел я. Старый хрыч, не отставая, наигранно ухмыльнулся.
– Конечно. Кроме того, что мой сын не встретил меня лично и не изволил познакомить меня со своей избранницей.
Рука машинально потянулась к волосам, выдавая мое неравнодушие к этому разговору. Но мне нужно было прийти в себя, утереть нос высокомерному идиоту, который никогда не имел и не имеет права называться отцом. Я ухмыльнулся.
– Ты такой же гость, как и все. Как видишь, я не знакомлю всех гостей с моей невестой. Но если так горишь желанием, я сделаю исключение.
Не желая продолжать добрую семейную сцену, я демонстративно отвернулся и направился к моему столу, уже расталкивая толпу. Чем ближе мы подходили, тем отчетливее я вглядывался в лицо своей жены. Напуганные широко распахнутые глаза, вздернутый острый подбородок, придающий своей хозяйке неискренне уверенный вид, и красные пятна на шее. Пятна в виде моих пальцев… В сердце кольнуло что-то незнакомое ранее… что-то очень острое.
– Дорогая, позволь тебе представить действующего главу Италии… и половины Европы. По совместительству моего отца, – я скривился, – Франческо Костелло.
На лице Стефании не промелькнуло ни одной эмоции. Ничего не пришло на смену страху… она молчала.
Видимо, не желая ждать, разговор взял под свой контроль отец.
– Здравствуй, Стефания Рубенцова, – он осекся, – теперь, я понимаю, Стефания Костелло. Рад тебя принять в нашу семью… дочка.
На этот раз я увидел то, что чувствует моя жена. Отвращение… ужас. Нежная, но бледная кожа приобрела зеленоватый оттенок. Ей было плохо, очень плохо. И сейчас я это отчетливо видел и знал, что ей нужно было ответить. Иначе есть вероятность лишиться головы. То, на что я смогу повлиять только косвенно…
И Стефания оправдала мои надежды. Она встала со своего места и не спеша ответила, перед тем прикусив сухие губы:
– Здравствуйте… Я тоже рада…
Она играла роль. Она боится его больше, чем меня… не сильно удивлен.
Разговор остановился. Никто не хотел продолжать эту беседу. Светская беседа была абсолютно бессмысленна и не нужна. Нужно было что-то сделать… чтобы он отошел от нее куда подальше.
– Отец, я должен с тобой поговорить… наедине.
Отец, видимо, был рад такому раскладу событий. Мы отошли в отдаленную часть зала. Единственное место, где звучали глуше звоны бокалов и веселые перешептывания гостей. Сзади послышались шаги. Марко и Маттео…
– Как вижу, разговор обещает быть серьезным, – отец покосился на моих людей.
Я снисходительно