– По – твоему я неразумна? – с обидой спросила племянница.
– Разум слишком слабый помощник, он бессилен в трудных ситуациях, – говорила она, в голосе ее звучал приговор.
Если бы они не были родственницами, то Медея подумала бы, что она завидует ее и желает зла. Но на самом деле это было не так. Скорее она завидовала тетушке.
Тогда что же ей известно такое, отчего она никак не может опомниться и так грустит?
– Но ведь Богини выбрали меня, – еще пыталась убедить себя Медея, она не могла не надеяться на лучшее. Она порядком растерялась после всего услышанного, и не знала, что думать обо всем этом.
– Выбрали, – насмешливо согласилась та, – только у них свои дела и свои игры – ты для них больше подходишь, чем кто-то иной, от этого мне и страшно за тебя. Но не обольщайся, ты останешься лишь игрушкой в их руках, а они и сами порой не многое могут изменить.
Теперь Медея испугалась за тетушку. Она так вольно и так непочтительно вела себя с богинями, что заслужила наказания.
Зачем же она вызывает на себя гнев, что она хочет сказать и что сделать после всего этого? Это странно сжало ее сердце, но только на одно мгновение, радость оказалась сильнее, и в следующий миг она была уже уверенна, что тетушка испугалась больше за себя, ведь она станет ее главной соперницей в чародействе, и это скоро увидят все. Вот она и хочет любыми путями запугать и остановить ее. Сейчас, когда Медея в самом начале пути, когда все только начинается, этому не бывать, – решила она. И упрямая девица почувствовала новый прилив сил, и уверенность ее удвоилась.
Это поняла и Цирцея, уж она ли не умела читать чужих мыслей, не знала, что у других на душе творится? Она сознавала, что пришла сюда напрасно, и добрые ее намерения обернуться полным провалом. Она еще раз убедилась, как слепы и глухи бывают те, кто даже овладел какими-то секретами магии. Что же, Боги видят, что она сделала все, что могла. Она рисковала, могла навлечь их гнев на свою душу, но ничего не вышло, и пора бы удалиться с чувством исполненного долга.
№№
Цирцея усмехнулась, позвала дракона своего, не желая продолжать бесполезной беседы, и не прощаясь, отправилась в свой мир. Но потом вернулась, сетуя на свою горячность, и решила все-таки преподнести ей подарок. Она улыбнулась через силу, и не могла простить заносчивости и высокомерия Медеи, но подала ей кольцо. Тоненькое золотое колечко, в котором не было ничего особенного, пришлось ей впору. И волшебница, и юная колдунья знали, что оно дороже самых прекрасных и бесценных украшений. Ведь оно позволяло ей владеть таким же золотым драконом, и в случае опасности или скуки, или неотложного дела, стоило только повернуть его обратной стороной, как он тут же появлялся перед нею, где бы она в тот миг не была.
Медея молча поблагодарила тетушку, склонив голову,