Выслушав это, юноша бросился к матери, рассказал ей о своей утренней бледности и недомогании, о кровавых отпечатках ладоней на его простынях, об исчезающих под утро призраках…
Королева ничем ему не помогла, она слишком хорошо знала, что не выйдет ничего хорошего, если она поверит принцу наперекор своему мужу.
Вот так всё продолжалось и дальше. Принц каждую ночь боялся засыпать, подолгу лежал, широко раскрыв глаза и настороженно высматривая своего врага, но затем проваливался в сон, чтобы проснуться поутру в разорванной окровавленной рубашке, поцелованный, словно спящая красавица, солнечным лучом, чувствуя висящий в спальне слабый аромат роз. И с больной головой, разумеется.
Старые ранки на коже принца со временем заживали, чтобы тут же смениться свежими, продолжавшими появляться по всему его телу. Принц давно уже не сомневался в том, что стал пленником демона, который никогда не показывал своего лица, не требовал от юноши ни сделки, ни выкупа, ни жертвы, но являлся каждую ночь только затем, чтобы пить его кровь. Когда же внимание принца всё больше начали стараться обратить на себя девушки, его сердце наполнил тёмный стыд. А девушки не просто старались обратить на себя внимание принца, они откровенно соперничали за него, потому что он вошёл, как это принято говорить, в брачный возраст. Иными словами, готов был к тому, чтобы жениться. Вот и проходили перед ним и каждое утро, и после обеда отборные красавицы, а принц, бледный и опустошённый, равнодушно смотрел на них, сидя словно в жюри конкурса красоты вместе со своим отцом и матерью.
А между тем вы просто не представляете, что за девушки были там, какие красавицы и искусницы!
Например, романтичная княгиня Сарапульская, которая привезла принцу в подарок сотню цветущих вишнёвых деревьев. Или отважная графиня Хоркина, та самая, что сунула однажды свою голову в пасть тигру. А поразительная маркиза Солтинбенк с её танцем вуалей, от которого все мужчины впадали в транс и засыпали! Все, кроме принца. Он-то даже не зевнул ни разу, когда маркиза извивалась и кружилась под самым его носом. Она покачивала бёдрами, приседала в шпагате, звенели колокольчики на браслетах, надетых на её запястья и лодыжки. Мужчины, глядя на неё, стонали, закатывали глаза и засыпали. Увидев, что его отец храпит, принц тоже прикинулся спящим – исключительно из вежливости. Странное дело: во время борьбы с демоном сон непременно одолевал принца, а сейчас у юноши сна не было, как говорится, ни в одном глазу.
«Почему демон выбрал именно меня? – печально размышлял принц, глядя на стелющуюся перед ним в танце маркизу. – Почему не кого-нибудь другого?»
Впрочем, случалось принцу мельком видеть и совсем юных мальчиков-пажей, и мужчин на городских улицах, и даже рыцарей с такими же бледными до прозрачности,