Лоуренс опустил пистолет, обернувшись к Роджеру. – Людовик всегда поддерживал меня. Он – единственный, кто помог мне разобраться со всем, когда я начал сходить с ума. Людовик помог мне стать тем, кто я есть. Настоящим
Я! – яростно ткнул в грудь Элиот, глядя на Роджера, который отвёл взгляд в сторону, устало закатив глаза. Пока они не обращали на меня внимания, я нашла взглядом пистолет, лежащий в трёх футах, и медленно потянулась к оружию, игнорируя очередной нарастающий приступ боли в боку. Лоуренс резко дёрнул пистолетом вверх, наставив дуло на меня. – Даже не вздумай, – он повернул голову, с заметным раздражением посмотрев в глаза. Тяжело дыша через рот, я подняла руки вверх в безоружном жесте, заметив, как сильно они тряслись. Дрожание не было обусловлено страхом, это была какая-то защитная реакция организма, которую я не могла прекратить. – Рад, что тебе страшно, Софи, – обратил внимание на дрожь Лоуренс, успокоившись, почувствовав власть над ситуацией. – Ты никогда не воспринимала меня всерьёз, надсмехаясь надо мной, а теперь дрожишь, когда я держу тебя на мушке.
