От триумфа к катастрофе. Военно-политическое поражение Франции 1940 г. и его истоки. А. А. Вершинин

противопоставлялся проект укрепленных районов на основе долговременных сооружений, которые должны были служить «центрами сопротивления» для полевых армий. Маневрируя с опорой на них, крупные войсковые соединения могли «выбирать время и наиболее подходящие условия для перехода в наступление»[141]. Строительство капитальных бетонных огневых точек требовало значительных затрат, однако обеспечивало то преимущество, которого не было у полевых укреплений, – возможность минимизировать использование живой силы. Эшелонирование обороны в глубину непосредственно на границе имело и другой важный недостаток – оно приводило к ситуации, когда сражения начального этапа войны разворачивались бы в непосредственной близости от важных промышленных центров, защита которых являлась одной из важных целей самого замысла строительства укреплений.

      Магистральной установкой в указанных спорах являлся поиск компромисса. Во главе угла оставалась «двойная цель – остановить врага и подготовить наступательный маневр на вражеской территории»[142]. Специальная комиссия Высшего военного совета под руководством генерала А. Гийома, которая в 1926 г. была переформирована и работала как правительственная, в декабре 1925 г. выпустила итоговый доклад. В нем ставилась под сомнение целесообразность создания сплошной полосы укреплений на восточной границе и предлагалась идея строительства укрепленных районов. Тем не менее, Петэн продолжал настаивать на оборудовании эшелонированных вглубь полей боя, указывая на то, что бетонные огневые позиции уязвимы для огня тяжелой артиллерии, и подчеркивал, что первоочередной задачей укреплений должна быть именно оборона. К оборонительной концепции склонялся и генерал Дебене. Гийома в ответ ссылался на то, что «укрепления не препятствуют наступлению»[143].

      Однако поддержка наступательной конфигурации планировавшихся укрепрайонов постепенно ослабевала ввиду уже тогда понятных «количественных» последствий военной реформы, а также все более очевидных перспектив вывода войск из Рейнской области. Французская армия постепенно утрачивала объективные возможности развернуть наступление на германской территории, на что прямо указывал Петэн в дискуссиях со своими оппонентами. На первый план выходила задача отражения «внезапной атаки» посредством упорной обороны. Укрепления должны были содействовать силам прикрытия в составе действующей армии, которым предстояло сдерживать удары врага, пока в тылу разворачивалась мобилизация «вооруженной нации»[144]. По этому вопросу на одном из решающих заседаний Высшего военного совета в 1927 г. произошел резкий обмен мнениями между маршалами. На заявление Петэна, подчеркнувшего «необходимость предотвратить проникновение врага на территорию страны», Фош ответил: «Если у нас нет инструмента [войны – авт.], страну не получится защитить зонтиком». Он напоминал о том, что «любая пассивная оборона, в конце концов, выдыхается»[145].

      В