Возникает принципиально новое видение физического тела (идеального шара), которое поддается математическому абстрагированию и описанию, опытному воздействию, благодаря чему устанавливается универсальный принцип физического движения как земных объектов, так и космических. Причем природа этого формального движения воспринимается как естественная и витальная, заложенная во Вселенную Создателем: «То, что истекает от магнита или то, что входит в железо, или то, что изливается из пробужденного железа, не есть нечто телесное, но магнит своей первичной формой придает расположение другому магниту <…>. Нет беспорядочного и неясного схождения, нет насильного наклонения тела к телу, нет случайного и неоправданного слияния. Здесь не совершается насилия над телом, нет борьбы и раздоров, но есть согласие, нужное для того, чтобы мир не обрушился, то есть аналогия совершенных и однородных частей мира, именно шаров, с целым, а в них – взаимная соразмерность главнейших сил для поддержания невредимости, непрерывности, положения, направленности и единства»[322]. Таким образом, основной принцип сосуществования небесных тел во Вселенной – это гармония, основанная на законах воздействия магнитной силы, являющейся формальной душой этих тел.
В основе дискурса Френсиса Бэкона лежит социальное представление о теле: «Душа обладает такой же властью над телом, как господин над рабом, разум же обладает над воображением такой властью, какая существует в свободном государстве у выборного магистрата по отношению к гражданину»[323]. Он выстраивает иерархию подчинения между душой и телом, разумом и воображением, отдавая приоритет душе и высшим способностям этой души. Бэкон уделяет довольно много внимания собственно проявлениям телесности, включая и его гедонистическую составляющую, что было важным для придворной культуры, частью которой был сам философ: «Учение о человеческом теле имеет столько же разделов, сколько благ несет с собою тело. А человеческое тело обладает четырьмя благами: здоровьем, формой или красотой, силой, наслаждением. Столько же существует и наук: медицина, косметика, атлетика и наука о наслаждениях, которую Тацит называет утонченной роскошью»[324]. Он предлагает разделить медицину «на три отдела: поддержание здоровья, лечение болезней и продление