Хозяин пожал плечами: дескать, у каждого свои придури. Но придурь любого гостя – закон для трактирщика, поэтому на вопрос все-таки ответил.
– Да тут неделю-другую назад проезжал со свитой Старший Маг Королевства. Собирался на какую-то конференцию. Не знаю, что там этот идиот Даки наплел в секретариате Его Колдовского Высочества, но аудиенцию ему назначили.
И представь себе, Маг с ним наедине беседовал целых два часа. А потом позвал нас всех: и личную стражу, и свиту, и гостей, и меня, грешного, и говорит: «Даки так просил меня о помощи, что я не мог ему отказать. Но единственное, что я могу для него сделать – это окончить его существование в этом мире. На большее не хватит ни моих знаний, ни умений всего Коллегиума Магов и Волшебников. И я хочу, чтобы вы все были свидетелями происшедшего, и знали, что все совершаемое ныне и здесь творится с полного согласия оборотня».
А потом поднял свой магический посох, произнес заклинание призывания стихий и поразил парня молнией.
И ты знаешь, что этот чокнутый уродец сказал, прежде чем умереть? Вот уж воистину – ненормальный!
Он сказал: «Спасибо».
Бессмертный
Шварк-шварк, шварк-шварк…
Кто-то шаркающей походкой пробирается по темным кривым улочкам. Мимо закрытых ставень, мимо погасших окон, мимо узких высоких дверей.
Ворчат жители:
– Опять этот уродец на улицу выбрался!
– Ни одной ночи от него покоя нет!
– Хоть бы кто его прикончил, что ли! Только как, если он бессмертен?
Шварк-шварк, шварк-шварк…
Тяжело нести большое, грузное тело, тяжело слышать ругань простых обывателей. Так хочется тишины и покоя. Только нет ему покоя. И никогда не будет.
Шварк-шварк, шварк-шварк…
Привычным маршрутом: вдоль берега Влтавы, мимо памятника Моисею, к Староновой синагоге. Там постоять немножко, посмотреть на витражные окна, повспоминать…
…Сегодня здесь свадьба: невеста в строгом наряде, с закрытым лицом, жених в черном. Гости с лицами, приличествующими моменту. Синагога озарена сиянием семисвечников – расставленных на столах, развешанных по стенам. И самый большой (он сам помогал зажигать свечи) – на витых цепях под потолком.
Слабый голос хозяина:
– Ты можешь постоять там, в уголке. Тебя никто не увидит.
Он молча кивает: посмотреть человеческие обряды всегда любопытно. Главное, не выходить на свет, а то все гости в ужасе разбегутся из храма, а кто-нибудь обязательно упадет в обморок.
И тогда к хозяину вечером придут сердитые старейшины с длинными седыми бородами, в черных шляпах. Они будут стоять на пороге, строго качать головами, всплескивать руками:
– Ну как же так, рабби Лёв! Ваше чудовище опять напугало мирных жителей… Конечно-конечно, мы знаем, что с его появлением улицы наши стали безопасны. Нет больше грабителей, обижающих поздних одиноких путников. Сокровища храма ныне под надежной защитой.