Почему хорошие люди совершают плохие поступки. Понимание темных сторон нашей души. Джеймс Холлис

начинаешь раскаиваться, как тревожные сны, физическое недомогание или нервное истощение. В придачу обязательные адаптации первой половины жизни требуют постоянного снижения личностного авторитета до такой степени, что мы часто перестаем понимать, кто мы такие вне своих ролей и личной истории, теряем связь с тем, чего хотим и к чему стремимся, и становимся чужими сами себе. Насущное требование второй половины жизни в таком случае – восстановление личностного смысла авторитета, исчерпывающее исследование и выражение личной Тени и пусть рискованная жизнь в полном согласии с программой души. Задача не из простых, и поэтому-то работа с индивидуальной Тенью столь критически важна.

      Разработанная Юнгом типология личности по интроверсии/экстраверсии с варьирующимися функциями мышления, чувствования, интуиции и ощущения также указывает нам на определенные теневые моменты во второй половине жизни. Мы склонны выезжать за счет типологий, к которым адаптируемся с наибольшей готовностью – будь то, скажем, тип интровертного интуитивного мышления или, что более типично для Америки, экстравертно чувствующий тип. Соответственно, какие-то аспекты жизни оказываются у нас в привилегированном положении. Мы охотно беремся за одни задачи, сторонимся других аспектов жизни, а от некоторых задач стараемся вообще держаться как можно дальше. Эти безнадзорные зоны и эти моменты индивидуального уклонения будут постоянно мелькать как беспокоящие проявления, недоразумения и ослабляющие паттерны. Подобные типологические адаптации и идентификации порождают дисбаланс личности. И внешняя реальность, и внутренняя реальность, запущенные или обесцененные, – обе они однажды потребуют того, что им причитается по праву. Внутреннее или внешнее – то, чему мы противимся, будет упорствовать и раньше или позже, но потребует от нас отчета.

      Как ни парадоксально, наша способность увидеть что-то от Тени внутри себя обостряет и умение распознавать теневые действия вокруг нас. Если мы не способны в себе самих разглядеть шарлатана, вора или грубияна, то как же получится распознать это в других? Если мы не подозреваем в себе таких способностей, наша наивность не замедлит однажды поднести нам неприятный сюрприз. Даже анализ нашего юмора может обнажить скрытые мотивы. Наши шутки, даже подавленные сознательным эго-идеалом, все равно представляют собой аспект сложной человеческой индивидуальности, которая тоже стремится увидеть белый свет. Разве мало наших шуток оказывается неожиданно колкими, скажем, с расистским душком или агрессивным мотивом? А если кто-то вдруг возмутится нашей резкости, мы в ответ разве что пожмем плечами – ведь это же только шутка!

      Итак, мы снова видим, что Тень не синонимична злу. Индивидуальная Тень в некоторых областях является общей для всех нас – в таких, как сексуальность и гнев, но совершенно неповторимой в других областях, поскольку превратности нашей индивидуальной истории заставляют нас пренебрегать значительными частями самих