Таня и Роди – полет нормальный. Андрей Отариевич Лашхи

утром в клетке. Прошло несколько дней, меня не трогали, целыми днями я спал и ничего не ел. Однажды, когда один из людей что-то сказал другому, я вдруг понял, что именно он говорит, я стал понимать речь людей, смог прочитать надпись «АНАЛИЗЫ, ПРОБЫ» на банках которые он привез с собой. Человек посмотрел на меня и вышел, а через какое-то время вернулся вместе с ЧЕРНЫМ. Тот долго стоял возле клетки и пристально смотрел мне в глаза, а я смотрел в ответ, и если бы я мог, я бы его убил. Забыв о клетке, я бросился на Черного с такой яростью, что защитное стекло треснуло, не выдержав. Я ударил еще раз, второй, третий, и стекло, способное выдержать пулю, стало раскалываться на куски. Люди в панике с криками забегали по комнате – все, кроме ЧЕРНОГО. Он стоял все так же неподвижно, смотрел мне в глаза, и в его взгляде я увидел непонятную радость. Еще мгновение, и я был бы на свободе, сломав клетку, я уже предвкушал, как брошусь на врага, но внезапно откуда-то сбоку вылетело что-то серебристо-блестящее и больно клюнуло меня в шею. Маленькая красная иголочка с сильнейшим снотворным и парализатором. Я почувствовал, как теплая волна сна и покоя накрывает меня, и, словно в пропасть с обрыва, повалился вниз на пол. Последнее что я услышал, были слова Черного: «Наконец-то, отличные могут быть результаты».

      – Но зачем ему все это? – спросила потрясенная рассказом Таня.

      – Создать солдат с улучшенными биологическими способностями, армия биомашин, сверхспособности животных в теле человека, не чувствовать холод, ультрафиолетовое зрение и многое другое, – филин нахохлился и замолчал.

      – Знаешь, – помолчав, тихо сказала Таня, – можно солдат, а можно и послушных выносливых рабов для бесплатной работы.

      Роди внимательно посмотрел в Танины глаза, но ничего не ответил.

      – Не буду рассказывать обо всем, что я пережил и увидел в КУБе, скажу только, что в один НЕпрекрасный день я понял, что, если хочу выжить, надо бежать, иначе смерть. Сбежать можно было только в одном-единственном месте. Это был длинный коридор между двумя корпусами с большими квадратными окнами, за которыми был свет и СВОБОДА! План побега был прост и отчаянно дерзок. Однажды утром, понимая, что за мной сейчас придет лаборант и повезет НАОПЫТЫ, я распластался на полу клетки и притворился мертвым. Мой расчет был на то, что меня достанут из клетки и как самый редкий и перспективный ОБРАЗЕЦ понесут к Черному именно по длинному коридору с окнами. И план сработал. Увидев дохлого (как невежливо отозвался обо мне ЛАБОРАНТ) филина на полу клетки, меня достали и прямиком направились к заветному коридору. Мне не нужно было открывать глаза, чтобы понять, где я нахожусь. Поравнявшись с первыми окнами, я внезапно «ожил», мощно ударил крыльями прямо по глупой физиономии этого горе-ученого и со всей силой, которая во мне накопилась, ударил стекло. Раз, другой, осколки водопадом ринулись на пол, на меня, на остолбеневшего от ужаса лаборанта. Я не чувствовал боли, хотя тысячи иголок впились в мои крылья, голову, во все мое тело. Я продолжал бить и бить, прорываясь сквозь стекло к свободе. Последний мощный рывок, и мне удалось вылететь наружу.