Чтоб дать проникнуть и влететь чужим мечтам.
По совести сказать, убив себя морально,
Живем мы все в цинизме, слепоте,
Как черви, разгребая слои почвы,
В духовной абсолютной слепоте!
Вот так: приняв поспешное решенье,
Что позже вызывает сожаленье,
Нельзя исправить, повернувши вспять,
Обратно все вернув, чтоб снова не сломать.
А как хотелось бы жить в мире из чудес,
Не важно, что сие – сад, парк или лес…
Но там бы волшебство помогло помочь внезапно,
Чтоб исправлять ошибки, повернув обратно.
Но сладким медом не всегда сыты порой,
Бог с горьким дегтем мудрый ниспошлет покой.
Ошибки не дано нам вечно исправлять,
Чтобы уроки мудрые могли мы извлекать.
А вот прислушаться иль нет к таким урокам –
Не буду целомудренным пророком –
Мы склонны, к счастью, сами выбирать.
А уж потом, свершивши земле свои дела,
Душа узнает, какова ее дальнейшая судьба.
Все воздается за поступки, а не за слова.
И это помнить следует сперва!
Посвящается непростой судьбе матери Торотны,
Селине Вересковой, серому песцу.
Торонта
Ворланд не успел заметить , как Торонта резко обернулся и зашагал вдаль, в ночную, глухую темноту. «Каар…Постой....Куда ты?»
Друзья вышли, покинув келью черного лиса, на свежий воздух, окутанный дыханием благоухающей ночи, чтобы развеяться и обменяться важной информацией – но , то ли осторожный ворон предпочёл не распространяться пока что на больную тему, то ли раздраженный нагнетающей скрытностью лис чувствовал ее и мстил товарищу своим хмурым молчанием, разговор, такой необходимый и нужный в эту минуту, не пошел и оборвался. И вот теперь, пользуясь кромешной темнотой, укрывающей его злость от друга, вышагивал Торонта вперед, по тропе , по направлению к освещенной луной опушке.
"Ты не сказал того, что мне было нужно. А поскольку мы и так достаточно поговорили с тобой, не думаю, что мне актуально боле здесь задерживаться. У меня есть работа , занятия. Прощай. "
Ворланд с сожалением в его темно-серых глазах, провожал взглядом друга, но уже не пытался его догнать, размахивали крыльями и создавая ветер, повышая темп воздуха – он также был разочарован в поведении приятеля. Не желал он говорить с ним на эту тему -не нуждался Торонта, по его мнению, в общении с красивой незнакомой…
Торонта зажег папиросу, затянулся дымом, и из него во мгле вырисовывалась потихоньку маленькая и изящная фигурка лисички.
"Ответь, – начал он, прожигая словно насквозь сложенные вместе крылья Ворланда, – Тебе случалось наблюдать иных жителей в округе? Возможно, здесь имеются другие вольеры, клетки и замкнутые норы, как думаешь? "
Он выпытывал у Ворланда все интересующие его вопросы, вызывал На откровенный разговор – друг молчал, сложив крылья в