А тем временем вальяжный попутчик расстегнул объёмистый портфель, достал оттуда литровую, не иначе, бутылку – коньяка ли, виски, хрен их разберёт, не по-русски на этикетке написано, налил в стакан, прихлёбывать начал. Без закуски. И то! Это от водяры всего наизнанку выворачивает, если не заесть, или хотя бы не занюхать, хоть рукавом, стопарик, а хороший алкоголь можно и не закусывать. Ишь, сидит, развалясь, наслаждается. А вот дать бы тебе этой пузатой бутылкой литого стекла по башке, сразу бы понял, что не поймал ещё Бога за бороду!
Впрочем, то, что потенциальный клиент принялся накачиваться спиртным, Клифта вполне устраивало. С пьяным-то справится в любом случае проще. Может, наклюкается сейчас, да заснёт. А после того можно и бумажничек его приватизировать, и портфель толстенький прихватить. Наверняка в нём ещё чего-нибудь ценного, кроме выпивки, найдётся. Надо только не торопиться, набраться терпения, выждать момент…
Клифт прикрыл глаза. По опыту своего ремесла знал, что нельзя долго пялится на человека, даже в спину смотреть нельзя, обязательно почувствует взгляд, насторожится, начнёт озираться тревожно, и прощай тогда, удачная кража. Однако, этот безмятежен пока. Опять забулькало из бутылки. Жизнь удалась! А что, сука в ботинках из крокодила, ты в жизни той видел? Тебя, что ли, после восьмого класса мамаша непутёвая сперва в детский дом, а потом, одумавшись вроде, домой вернула, да через год в ПТУ строительное, или, как тогда говорили, «каблуху», на казённые харчи, сдала? У тебя старшие пацаны всё отбирали – шмотки, степуху жалкую? А на стройке, на практике, тебя, что ли, мужики к кладовщице за ведром менструации посылали, а потом хохотали под её визг, указывая пальцем на Клифта? Впрочем, он и не Клифтом был тогда, а Валеркой Пузанёвым, безотцовщиной-недоучкой. Клифтом он после первой отсидки, по малолетке ещё стал, когда срок получил за то, что у продавщицы газированной воды на улице тарелку с мелочью стырил. Жрать хотелось, не милостыню же просить? Год чалился, вышел, а мать на какую-то ударную стойку подалась, реку в Сибири плотиной перекрывала, к себе звала. А чего он там не видал? В зоне прочно усвоил – от работы кони дохнут.