Лунатизм Витьки превратил доходы гипермаркета в золотой дождь. Отовсюду стали приезжать любопытные. Витька лунатил и не просыпался от вспышек фотокамер. Его сопровождали, шушукались за спиной, смеялись и снимали постоянно. За него платили и просыпаясь в своей постели Витька не без удивления рассматривал полные банки с пивом, которые он крепко сжимал в обеих руках.
На Витьке ставили эксперименты, вместо пива ставили в тот же холодильник, банки с колой или с лимонадом, но он их не брал, каким-то шестым чувством догадываясь о подмене, а искал именно пиво.
Похождения лунатика приобрели мировую известность, стали наезжать иностранцы.
Просыпаясь, Витька удивленно видел, как на огромных тополях, что росли неподалеку от дома, словно виноградные гроздья висят люди и фотографируют, как он курит или ест. Витька шел на работу и за ним шли толпы зевак. Если Витька разворачивался и бросался на них, люди, как дети разбегались от него в разные стороны и жадно фотографировали, будто он сделал диковинный поступок. И вообще, Витька чувствовал себя именно диковиной.
Наконец, лунатик взбесился. Взял отпуск, закрыл квартиру на ключ и укатил в другой город, к своей бывшей жене и к двум детям, без которых он, как получается, не мог жить. Они помирились и лунатизм Витьки закончился сразу, как и не бывал.
Супермаркет, конечно же, лишился дикого наплыва покупателей, но все-таки остался местной достопримечательностью и вписался в городские легенды, навсегда поселившись в сердцах горожан некоей памяткой.
Ну, а Витька Соломин продолжил свою жизнь уже в другом городе и никто из тамошних жителей, глядя на его веселое и живое лицо, не смог бы сказать, что он лунатил и был причиной большого переполоха, а главное стал героем городской легенды.
Один день…
Сухие листья шуршали, переворачивались осенним ветром, и ему казалось – это крадутся призраки куда-то к своим целям.
Он и сам планировал скоро стать призраком. Во всяком случае, веревка была уже наготове, оставалось только найти сук покрепче.
Ему едва исполнилось четырнадцать. Как и большинство подростков, он не любил своей внешности. Никогда не смотрелся в зеркало и одевался в школу вслепую. Да, он знал, что еще нет определенности в его физиономии, уши казались ему очень большими, нос слишком длинным, а глаза чересчур маленькими. Он не любил своего имени и никогда не откликался, сколько бы его ни звали. Ему нравилось имя Роберт, и он мечтал о паспорте, который выдавали в шестнадцать лет, мечтал сменить имя. Сам себя он так