Проплывая мимо старика Злыдня Великан, не переставая танцевать и посматривать на пороги, грозно пригрозил старику кулаком, ну а тот только кивнув ему в ответ головой, заулыбался ещё больше не переставая размахивать руками. Так под волшебную музыку, Злыдня Великан и Фома доплыли до порогов, где уже в силу известных законов физики, ещё больше вертясь и подпрыгивая вместе с плотом, понеслись по ним с удвоенной скоростью, ибо течение здесь было не быстрым, а стремительным. На самых последних порогах, плот, налетев на большой камень, разлетелся вдребезги. Злыдня Великан и Фома оказавшись в воде, размахивая руками в такт музыке, были унесены водным потоком вслед за разбившимся плотом.
После этого музыка прекратилась и старик Гусляр, поклонившись в сторону реки, повесив гусли за спину, спокойно ушёл в лес.
А на другом месте сего берега реки, в этот самый момент, ведя разговор, стояли Василий, Иванко и освобождённая Алёнушка.
– А мне с вами можно? – спросила Алёнушка, глядя на Василия. – Я готовить хорошо умею.
– Конечно, конечно, нам без шеф-повара в походе, ну никак нельзя, – опережая Василия, весело воскликнул Иванко.
– Не слушайте вы Иванко, – смущаясь, ответил Василий. – Я вас и без этого рад видеть. Только дорога у нас трудная и дальняя. Стоит ли вам с нами идти?
– Один из них похитил у меня мою любимую брошку, подарок мамы.
– Мы вам её принесём, – ответил Василий.
– Я хочу ему в глаза посмотреть, когда брошку заберу обратно, – произнесла Алёнушка, чуть зардевшись, когда Василий посмотрел ей в глаза. – И приятелю его, что к дереву меня привязал, мне есть что сказать.
– А родные как же? – спросил Василий, отводя свой взор от взгляда Алёнушки.
– А родных неделю, а то и две, дома не будет, они в Новгород уехали торговать, да у сестры там погостить собирались, – ответила Алёнушка, не обращая внимания на гримасы Иванко, который пытался в своей пантомиме изобразить из себя Василия, делая акцент на том, что у того от общения с Алёнушкой, сердце было в раю.
И пока Василий, смущаясь взглядов Алёнушки, пытался убедить её не ходить с ними в опасный поход, мы отправимся в иное место, далее по руслу реки, туда, где находилась тихая широкая заводь. Интерес наш к сему участку берега реки заключается в том, что на него сейчас ступил Злыдня Великан:
– Вот ведь привязался… и неймётся ему…
– Вы это про кого? – выкрикнул Фома, барахтаясь в воде, с усердием предпринимая попытки догрести до берега одной рукой, так как второй рукой он держался за спасительное бревно, доставшееся ему в наследство от разбившегося плота.
– Да всё про того неугомонного народного хореографа, будь он трижды не ладен, – отмахнулся рукой Злыдня Великан, не глядя на Фому, который продолжал барахтаться в воде. – Это ведь он, охламон бородатый со своей волшебной балалайкой мне все планы порушил,