Лицей был расположен в конце бульвара Галльени, и казалось, что он парит над морем. Две тысячи учеников лицея подчинялись обычному распорядку французской школьной жизни: звонок в восемь часов и в час тридцать для приходящих учеников; перемены и даже сигареты, на которые воспитатели закрывали глаза. В программу уроков философии был включен вопрос о колонизации. В классе тридцать три ученика, один из них – Этьенн Тифу – вспоминал через сорок лет: «Класс состоял в основном из приходящих учеников. Двоечники и хулиганы были в серых блузах и нарочито неряшливой одежде. Приходящие ученики были при пиджаках и галстуках. Ив Матьё-Сен-Лоран одевался с некоторой жеманностью. На нем была белая рубашка в полоску с воротником, который прикреплялся концами к двум маленьким позолоченным шарикам, и маленький галстук с булавкой. Его волосы, аккуратно причесанные, могли бы казаться слишком длинными для того времени, но шея была открыта. Он сидел за второй партой в первом ряду. Я не уверен, что он испытывал особый интерес к философии, по крайней мере к той, которую нам преподавали». По правде говоря, Сен-Лоран всегда носил с собой папку с рисунками, там находились и другие рисунки, предназначенные для близких. Недавно он прочел объявление в еженедельнике Paris-Match о первом конкурсе рисунков моды, организованном Генеральным секретариатом шерстяной промышленности. Устав конкурса требовал, чтобы рисунок был черно-белым, размером тридцать сантиметров на двадцать, на котором должны быть представлены три вида одежды: платье, пальто, костюм. Кандидаты должны были также присоединить к рисунку образец ткани, необходимый для реализации модели, разумеется из шерсти. В ноябре Ив узнал, что получил… третий приз. Этот успех стал поводом для статьи в газете L’Écho d’Oran, сопровожденной его фотографией, взятой из паспорта. «До сегодняшнего дня, – говорил он журналисту, – я всегда следовал своему воображению, каким бы ни был жанр рисунка. У меня постоянное желание заниматься декоративным искусством, в особенности придумывать театральные декорации. Я надеюсь, что мне удастся завершить образование в Париже, чтобы я мог совершенствовать свои навыки…» Но его амбиции забегали далеко вперед: он представлял, как возвращается в Оран, завоевав столицу.
Иди, отдохни
Там, подальше, в деревне!
И вернись-ка в Париж!
Вот снова ты!
Тебе все постыло,
Как блудному сыну,
Все, что там!
А Париж усыновил тебя!
Париж, этот вечный Париж!
Снова Париж принимает тебя,
Этот добродушный Париж!
Милые женщины!
Тесные кабаре!
Как много милых женщин!
Как много тесных кабаре!
Ив наслаждался волшебным опытом предыдущих мастеров. Казалось, что кто-то сообщил ему по секрету, что