– Всего один дуро? Я думал, не меньше семи песет.
– Да нет же, один дуро да тридцать сентимо на чай. Мне это по карману.
– Еще бы!
– Э, бросьте! Чтобы курить такие сигары, я полагаю, вовсе не надо быть графом Романонесом.
– Романонесом, конечно, не надо быть, но, видите ли, я, например, не могу этого себе позволить, а также многие из тех, кто здесь сидит.
– Вы хотели бы закурить такую же?
– О, что вы!..
Вега усмехнулся, как бы заранее сожалея о своих словах:
– Так потрудитесь, как тружусь я.
Издатель разражается бурным, оглушительным хохотом. Тщедушный, улыбающийся человек за соседним столиком перестал улыбаться. Он весь покраснел, он чувствует, что у него уши горят и в глазах щиплет. Он потупил взгляд, чтобы не видеть, как на него смотрят все в кафе, ему, во всяком случае, чудится, что все в кафе на него смотрят.
Меж тем как дон Пабло, этот гнусный тип с грязными мыслями, хохочет, рассказывая историю про мадам Тру-ля-ля, сеньорита Эльвира швыряет на пол окурок и ногой гасит его. Да, сеньорита Эльвира иной раз держится, как настоящая принцесса.
– Ну, чем помешал вам этот котик? Кис-кис, на, на!..
Дон Пабло глядит на даму.
– Просто удивительно, до чего кошки умные! У них разума больше, чем у некоторых людей. Эти животные все-все понимают. Кис-кис, на, на!..
Кот удаляется не оборачиваясь и скрывается в дверях на кухню.
– У меня есть друг, человек денежный и с большим влиянием – не подумайте, что какой-нибудь голоштанник, – так у него персидский кот по кличке Султан, это просто чудо.
– Да?
– И еще какое чудо! Хозяин говорит: «Султан, иди сюда», – и кот подходит да хвостом своим этак помахивает пышным, будто плюмажем. Говорят ему: «Султан, пошел вон», – и, пожалуйста, Султан с достоинством удаляется, как важная персона. Все движения у него такие степенные, а шерсть – чистый шелк. Я думаю, немного сыщется таких котов; этот кот среди прочих котов, что герцог Альба среди прочих людей. Мой друг любит его, как ребенка. Ну понятно, и кот ведет себя так, что его нельзя не любить.
Дон Пабло обводит глазами кафе. На одно мгновение взгляд его скрещивается со взглядом сеньориты Эльвиры. Дон Пабло, моргнув, отворачивается.
– А какие кошки ласковые! Вы замечали, какие они ласковые? Если к кому привяжутся, так уж на всю жизнь.
Дон Пабло слегка откашливается и говорит тоном строгим, внушительным:
– Не мешало бы взять с них пример кое-кому из людей!
– Да, вы правы.
Дон Пабло глубоко вздыхает. Он доволен собой. В самом деле, эти слова насчет того, что «не мешало бы взять пример» и т. д., прозвучали у него великолепно.
Пепе, официант, уходит, не говоря ни слова, в свой угол. Здесь он у себя дома – он кладет руку на спинку стула и смотрит на себя в зеркала, словно на какую-то диковину.
В ближайшем зеркале он – в фас; в зеркале противоположном – его спина; в боковых – его