Дыхание, едва заметное сиплое дыхание мучительными мелкими толчками, загонявшее холодный воздух в изорванные легкие, розовая кровавая пена, пузырившаяся сквозь раны на груди… Заплывшие глаза сквозь пелену боли следили за громоздкой кормой болотохода, медленно исчезающей в огромном столбе белого пара… В ушах только звук ударов сердца да бульканье в легких, каждый вздох взрывается в груди ослепительной вспышкой боли. От холода и потери крови уже не чувствовались конечности, лишь ярость поверженного зверя и какая-то злая сила удерживали душу в израненном теле последнего бандита из отряда карателей. Он дал себе клятву выжить во что бы то ни стало, клялся своим алым предводителям, в торжественной мрачности ожидающим своего бойца с победой, хищника взращенного и перекованного из степного бродяги, клялся черным тучам, холодному ветру и ливню обещая отдать даже свою душу за возможность еще раз встать на ноги и сражаться. Когда-то его звали Парс, что на старом турецком языке означало «пантера». И вот, умирающая пантера, вперив голубые глаза в темно-серое небо, несмотря на невероятную тяжесть ран, в очередной раз слабо дернулась от судороги, а затем будто вдохнув вместе с кислородом некий волшебный исцеляющий состав, со стоном перевернулась на бок, и обведя пространство вокруг себя мутным взглядом, медленно, опираясь на локоть, поползла по грязному месиву под днище истерзанного грузовика, обещающего хоть какое-то укрытие от дождя.
Глава 4. Эпидемия
Разгорающееся начало нового январского дня было холодно и богато на росу. Маленькая сипуха, сидя на одиноком кривом дереве, упрямо росшем посреди травяной долины, встряхнулась и с золотисто-струйчатых перьев полетели во все стороны алмазные капли росы, отсвечивающие розовым цветом восходящего солнца. Характерно быстрым движением всех совиных она развернула белую мордочку в форме сердца и посмотрела на почти готовое гнездо, устроенное в расщелине древесного ствола, из травы, мелких веток и клочков ее собственного белоснежного пуха. Удовлетворенно заклекотав, сипуха расправила крылья и захлопала ими, перед тем как отправиться в гнездо на дневной сон. Однако в последнее мгновение, что-то помешало ей, чуткий слух птицы засек необычный шум: шелест мокрой травы и приглушенный рокот доносящийся из длинного, многокилометрового распадка на краю которого и росло ее дерево. Вытянув голову на подвижной шее, она сперва увидела, как оттуда навстречу пробежал десяток испуганных полевых мышей, пара хорьков и даже крупный заяц, а через минуту в поле зрения появился диковинный двуногий зверь, темный от грязи. Непуганая птица никогда не видела людей поэтому не расценила двуного как источник опасности даже когда странное существо подобралось вплотную к ее дереву и обмотало вокруг железный трос с крюком на конце, бормоча проклятия утреннему холоду. Махнув рукой человек,