На третий день пути дорога пересекла невысокую цепь гор, протянувшуюся от Алашанского хребта до Желтой реки, протекающей здесь по длинному, но неглубокому ущелью. За этими горами вдоль реки возобновилась культурная полоса, но гораздо более узкая, ограниченная с запада обрывом столовой возвышенности, над которой еще западнее поднимаются плоские горы Иетоушань, все еще представляющие продолжение Алашанского хребта. В этой узкой культурной полосе принос песка с запада был еще заметнее, обрыв столовой возвышенности местами совершенно засыпан песками, доходящими в виде барханов до дороги. На правом берегу Желтой реки все время также тянутся горы Ньютоушань, с плоскозубчатым гребнем; их западный склон сильно разрезан оврагами.
Долина Желтой реки затем поворачивает на запад, ограничивая с юга горы Иетоушань, которые сильно засыпаны наступающими с запада песками. Выше г. Чжунвэй культурная полоса вдоль реки кончается, и на всем протяжении до г. Ланьчжоу река пересекает несколько хребтов системы Наньшаня, часто образуя пороги; в долине ее мало места для поселения. Наша дорога также уходила от реки, пересекала опять Великую стену и переваливала через большую площадь барханных песков, составляющую окраину сплошной песчаной пустыни Тынгери, которая занимает южную часть Алашаня и здесь доходит до Желтой реки. По этой окраине и вдоль подножия северной цепи Наньшаня мы шли три дня от г. Чжунвэй; местность пустынная, с редкими и небольшими поселками; на одном из ночлегов брали даже деньги за воду для людей и животных, так как ее доставляют из источника за 4–5 км.
Северная цепь Наньшаня представляет довольно плоские горы, безлесные и безводные. Затем дорога повернула почти на юг, и шесть дней мы пересекали эти горы. Наньшань состоит из ряда отдельных горных хребтов, но ни один из них не имеет общего названия на всем протяжении. Местное население – китайцы, монголы, тангуты – дают названия только некоторым частям каждого хребта или отдельным вершинам. Китайцы называют также всю систему «Наньшань», т. е. «южные горы». Поэтому европейским путешественникам приходилось давать названия каждому хребту в отдельности. Северную цепь я назвал хребтом Рихтгофена в честь известного геолога, исследовавшего бо́льшую часть Китая, автора прекрасного сочинения «China».
Эта восточная часть Наньшаня не живописна: плоские горы с пологими склонами, покрытыми лёссом и поросшими травой и мелкими кустами, – они даже не образуют определенные цепи, а расплываются в широкие группы и короткие гряды; только в одном месте, к западу от дороги, остался высокий, но короткий кряж Шичоцзэшань, поднятый на 1500 м над дорогой и состоящий из двух цепей, на которых еще лежал снег. Селения встречались редко – на небольших ручьях и ключах, из которых орошались участки полей (но чаще добывали воду из колодцев). Между