Хождение за три моря. Афанасий Никитин

ним вси ханы и салтаны, и ближнии шаховы люди, и вси служивые, и все люди з женами и з детми, и выедет дорога, а по нашему городовой боярин, в Ыспогани всякие дела ведает, и суды судит, и виноватых казнит. Тот было грузинской царевичь. А за ним принесут на ратовищи на одном конце роготиня, а на другом копье нарядное з золотым яблоком да топор наряднои. И того верблюда повалят на том уряженом месте. И ноги у верблюда свяжут, а на ноги и на голову верблюду изсядут мясники с ножи человек с тритцать. А сам шах и вси люди к верблюду съедутца, и послы, и купчины иных государств. И сам шах, седя на коне, станет говорить фату, а по нашему молитву, по своей вере. И как молитву проговорит и рукою махнет дороге и дорога приедет на коне к верблюду и возмет у носящаго копие и ударит верблюда копьем с коня промеж ребр, а сам и прочь поедет, а копье в нем оставит. А шах, и все его ближние, и послы, и купчины, и все люди с того места скоро поедут и пешие побежат. А те мясники тот час голову у верблюда отрежут, и его разсекут на жеребьи и понесут к шахову двору.

      И как шах поедет, и вси людие, а ехать улицею меж сады и местом, что преже сего писан. И теми улицами и мостом одва мошно проехати от людского и от коньского утеснения. А на верх мосту все седят жонки во весь мост, и не в один ряд и вопят во весь голос, а рукою бьют сами себя по губам, голос раздваивают. И оттого крику страшно слышати. И как приехал шах в передние сады и зошол на крылцо над вороты, что в саду, и с ним ближние его люди, и послы, и купчины и голову верблюжью тут же привезли на лошади. И тое верблюжью голову перед крылцом перед шахом на каменном мосту подняли мужиком на руках высоко, да о землю опустят и сами мужики завопят; и того вздымали, да опущали до пятью, и после того подняли на плечи мужика и с плечь на руки, выше голов своих, и держали его великое время, а шах стоял в крылце и молитву говорил по своей вере, как мужика держали на руках и опустили его на землю.

      А голову верблюжью понесут на болшои маидан, и ноги, и мясо. И там все люди соберутца на маидан. И те полки станут связьем по своим полком и станут битись о верблюжье голове тевризцы с ыспаганцами, и бьютца великим боем на конях и пешие, и до смерти убиваютца, и которой полк осилеет и побьет и тот полк верблюжью голову возмет, да к шаху отнесет, и тот полк шах пожалует. А хто на тот бои не идет и про тех людей сказывают дороге. И тем людям дорога чинит поучение и заповеди правит; или которого мужа жена не идет против шаха в стречю и тем мужам так же поучение делают и пеню правят. А в другие не выйдет муж или жена и тех дорога казнит. А того празнуют по три дни, не делают ни чего, и не торгуют, и набаты бьют, и в трубы трубят, и в суренки играют, и красный яйца продают, и друг друга за руки емлют, и целуют руки друг у друга. А тому баираму, как пройдет неделя, так во всю ночь в набаты и по литаврам бьют, и в сурны играют, и в трубы трубят до пятого часу дни, а в мечетях ничего не поют и не празнуют никак, опричь игор!

      А четвертой у них празник – баирам ошур, ноября по небесному с первого числа до того же месяца по десятое число. Ходят по два мужика вместе на многие статьи. А сами ходят наги и босы,