«Воскресенье, 29 октября. Сегодня утром Педер убил возле самого судна песца. Давно уже, выходя по утрам, мы замечали песцовые следы, а однажды Мугста видел и самого зверя. Он держался поблизости и являлся регулярно, чтобы поживиться остатками медвежьих внутренностей. Вскоре после того как был убит первый песец, появился еще один. Он подошел, обнюхал мертвого товарища, но тотчас же спохватился и бросился бежать. Примечательно, что здесь, на плавучем льду, так далеко от земли, столько песцов. Но, вспоминая их следы на льду между Ян-Майеном и Шпицбергеном, это не кажется столь удивительным».
«Понедельник, 30 октября. Сегодня температура упала до –27°. Я выбрал из полыньи спущенный вчера трал. Он принес со дна два ведерка ила, и я целый день занимался в кают-компании промывкой его в большом ведре, выбирая многочисленных животных. Это главным образом морские звезды, морские змеи, медузы (Astrophyton), голотурии, коралловые полипы (Alcyonaria), черви, губки, моллюски и рачки. Само собою разумеется, весь улов тщательно заспиртован».
«Вторник, 31 октября. Сегодня глубина 90 метров. Течение быстро несет нас на юго-запад. Ветер благоприятный для нашей «ветряной мельницы». Электрические лампы, ярко горящие целый день, и дуговой фонарь под потолком заставляют совершенно забыть об отсутствии солнца. Да, свет – чудесная вещь, и жизнь, несмотря на все невзгоды, прекрасна…
Сегодня день рождения Свердрупа. Утром по этому случаю стреляли в цель из револьверов. И, конечно, устроен великолепный обед из пяти блюд: суп из птицы, жареная макрель, оленья грудинка с гарниром из цветной капусты и картофеля, пудинг из макарон и грушевый компот с молоком. К обеду – пиво Рингнеса».
«Четверг, 2 ноября. Температура держится теперь около –30°, но раз ветра нет, холод не особенно чувствуется. Теперь и днем любуемся северным сиянием. Около 3 часов дня видел сияние весьма своеобразной формы. На юго-западной стороне горизонта пылал отсвет солнца. Перед ним теснились легкие облачка, похожие на пыль, поднятую проскакавшей вдалеке кавалькадой. К ним вверх по небу, от самого солнца, тянулись полосы черного флера, как будто солнце притягивало к себе облачную пыль со всего небосвода.
Полосы были темными, только на юго-западе, несколько выше, подальше от красного солнечного отблеска, они становились светлыми, блестящими, как тонкий, прозрачный серебристый флер. Распространялись полосы по небосводу как раз над нашими головами и по всей северной стороне горизонта. Явление напоминало северное сияние. Но быть может, это лишь легкие облака, парящие на большой высоте и озаряемые лучами невидимого солнца.
Я долго стоял и смотрел. Сияние оставалось необычайно спокойным. Нет, все-таки это было северное сияние, незаметно переходившее на юго-западе в темные полосы облаков и оканчивавшееся тончайшими облаками там, где виднелся солнечный отсвет. Позже, когда совсем стемнело, это явление видел Скотт-Хансен. Все сомнения рассеялись. Он