Однако эти полипняки представляют собой лишь обломки, погруженные в брекчию с известняковым цементом. Я говорю «брекчию», ибо не следует смешивать белые и недавние кораллиты этой очень молодой прибрежной формации с кораллитами, включенными в пласты переходных горных пород, граувакки и черного известняка.
Мы с удивлением увидели в этом необитаемом месте огромный ствол Parkinsonia aculeata L. в полном цвету. Наши ботанические справочники указывают, что это дерево свойственно Новому Свету; однако за пять лет мы видели его в диком состоянии всего два раза – на равнинах у реки Гуайгуаса и в Llanos Куманы, в 30 лье от побережья, близ Вилья-дель-Пао [Пао].
При этом не исключена возможность, что во втором случае дерево росло на прежнем conuco[51], то есть ранее возделывавшемся участке. Повсюду в остальной части американского материка мы видели Parkinsonia, как и Plumeria, только в садах индейцев.
В Пуэрто-Кабельо я прибыл вовремя, чтобы взять несколько близмеридиональных высот Канопуса; впрочем, эти наблюдения, а также соответствующие высоты солнца, взятые 28 февраля, не заслуживают полного доверия. Я слишком поздно заметил небольшое смещение алидады Троутоновского секстанта.
В Пуэрто-Кабельо, как и в Ла-Гуайре, ведется спор относительно того, находится ли эта гавань к востоку или к западу от города, с которым она тесней всего связана. Жители думают, что Пуэрто-Кабельо расположен к северо-северо-западу от Нуэва-Валенсии. Мои наблюдения действительно показали, что он находится на 3–4 минуты по дуге западнее. По Фидальго, он лежит восточнее.
Климат в Пуэрто-Кабельо менее знойный, чем в Ла-Гуайре. Морской ветер здесь сильнее, дует чаще и более постоянен. Дома не жмутся к скалам, которые днем поглощают солнечные лучи, а ночью испускают тепло. Воздух свободней циркулирует между побережьем и горами Илария.
Причины нездорового климата следует искать в пляжах, которые тянутся к западу, до горизонта, в сторону Пунта-де-Тукакос, расположенного близ прекрасной гавани Чичиривиче. Там находятся солеварни, и в начале периода дождей свирепствует трехдневная лихорадка, легко переходящая в атаксическую.
Было сделано интересное наблюдение: метисы, работающие на солеварнях, более смуглы, и кожа у них более желтая, если в течение нескольких лет подряд они болели этой лихорадкой, называемой прибрежной болезнью.
Жители здешних берегов, бедные рыбаки, уверяют, что не морские приливы и не отступание соленых вод делают столь нездоровой поросшую мангровыми зарослями местность, но что вредный для здоровья климат обусловлен пресной водой, разливами рек Гуайгуаса и Эстеван, на которых в октябре и ноябре бывают внезапные и сильные паводки.
На берегах реки Эстеван жить стало менее опасно с тех пор, как