Менд смотрел на чеканные черты лица лорда Дераля за пологом паланкина. Пышный воротник мягко колыхался, когда человек, подставивший егеря, кивал и говорил сильным, красивым голосом:
– У нас много общего, мастер Менд не так ли? Я давно хотел познакомиться с тобой. Присаживайся. Встреча в катакомбах была мимолетной, а мне нужно знать больше.
Рука стражника откинула расшитый полог, и юноша сделал шаг вперёд, чтобы лучше рассмотреть сидящего внутри лорда. В следующий миг из паланкина Менду под ноги выкатилась голова. Голова понтификара Мортоса: алые губы, посиневшие, тронутые разложением; глаза, затянутые бельмами. Вычурный венец, украшенный драгоценными камнями, покатился по мостовой, и юноша наклонился за ним. Будто живя собственной жизнью, рука Менда протянула лорду Дералю знак власти над Понтификумом. Вслед за первой, из паланкина выкатилась ещё одна голова, и ещё – поменьше. Бенедиктар – второе лицо в стране после понтификара – и его сын.
Нихилус махнул рукой, и, повинуясь жесту, Менд забрался внутрь. На подушке напротив него лежал округлый предмет, который был ему до боли знаком. Юноша наклонился и поднял за короткие волосы собственную голову!
Сын палача похолодел. Либо тело не могло двигаться, либо сам Менд не мог понять, есть ли у него ещё тело. Лорд Дераль одобрительно кивнул и улыбнулся. Пряная, густо пахнущая железом кровь, начала вытекать из разомкнутых губ, струиться по подбородку. Нихилус кивнул ещё раз, сверкая глазом из цветного стекла, и его голова, покачнувшись на мгновение, всё же осталась на месте. Высокий воротник прятал след от топора, а лорд посмотрел на Менда мёртвым взглядом и улыбнулся в последний раз.
***
Несмотря на неспокойную ночь с тревожными снами, утро принесло непрошеную бодрость, а день обещал встречи и новости. После вчерашней казни город будет стоять на ушах. Наверняка патрули усилят, чтобы подавить любые зарождающиеся волнения.
«Сто чумных возов! Этак работы будет столько, что отправиться на запад к Эшералю получится не раньше лета. Сейчас начнётся свистопляска, и в казематы хлынут те, кто по злому навету вдруг окажутся причастны к падению колокола. А пока этого не произошло, нужно раскопать ответы» – умываясь у бочки во дворе, Менд размышлял о том, как будет искать таверну в районе Дома Ночи. Дочь егеря наверняка не будет довольствоваться кошелём Нихилуса и снова придёт в палаческий дом. Юноше не хотелось оставлять её на произвол