– Ну все, скоммуниздили, – сказала наблюдавшая за ними пенсионерка со сломанной рукой. К ней никто не подходил. – Обычных не лечат, трупы не интересны, а с этого можно хоть что-то поиметь. Слышала, больницы за каждого зараженного получают по паре сотен тысяч. Паренек-то без сознания – сейчас к таким припишут и закроют в опасной зоне, а там сто процентов инфекцию подцепит. Хорошо, если выживет.
– Ты чего несешь! – услышал ее один из медиков. – Сейчас туда же отправишься. Да еще за клевету ответишь, старая, – пригрозил он, затаскивая в машину носилки с пациентом.
Через минуту место отъехавшего фургона с красным крестом уже занял полицейский «Форд». Пашка наклонился и тихо сказал:
– Теперь, Иван, пора валить, не то конкретно здесь застрянем. Я заметил, у тебя нет полосок на руке. Знаешь, это – проблема. А мне срочно надо поправить здоровье. Думаю, что-нибудь крепкое сейчас бы идеально подошло после всего случившегося. Поможешь купить? И до дома, наверное, сам не дойду, хотя уже недалеко.
Конечно, отказать я не мог, да и разговаривать с полицией никакого желания не было. Мы потихоньку смешались с любопытными прохожими, а потом и вовсе исчезли с места аварии, куда подъезжали дополнительные экипажи гаишников и труповозка.
– Что за фигня происходит! Будто кто-то погибели нашей хочет, – возмущался Пашка, которого я поддерживал за руку. – Ну уж нет, нас просто так не возьмешь. Выкусите, – он показал фигу небу, которое сейчас уже было абсолютно черным, причем без звезд и луны.
– Погоди, а что ты там про полоски какие-то говорил? – заинтересовался я.
– Да уже я понял, что ты из этих, из изгоев, которые не доверяют прививкам. Всех уже давно поголовно ревакцинировали по нескольку раз. А ваши сопротивляются, вплоть до вооруженных стычек. Теперь скрываются по лесам. Таких, как ты, если выловят, может не поздоровиться. Ничего, не боись, у меня где-то завалялась наклейка, правда, только с одной полоской на транспарентной основе. На запястье приклей – будет тебе отмазка для первого раза.
За что я люблю Пашку, так это за его неунывающий характер. Вот у кого нужно учиться оптимизму. Наклейка была в виде незатейливой переводной картинки черного цвета, но со скрытым номером, который, как я узнал от друга, распознается специальным сканером.
– А чего такая паника, если большинство привилось? – спросил я, аккуратно приставив к руке переводилку.
– Потому что еще находятся такие, как ты, а потом происходят новые вспышки…
– То есть даже среди привитых?
– Да. По телевизору говорят, что из-за антиваксеров, так вас называют, вирус мутирует и становится более смертельным.
– Уж