– Поймите меня правильно, есть некоторые формальные вопросы, которые я должен задать для отчёта…
– Да конечно, задавайте.
– По поводу наследства…
– Я никогда не задумывалась о наследстве, а так как я только сегодня узнала о гибели мужа, то и сама не знаю есть ли у него какое-нибудь завещание. Квартира, в которой мы живём, принадлежит ему. Но теперь я не знаю, кому она будет принадлежать – мне или детям? Если детям, то рано или поздно, они всё равно унаследуют.
– А сколько самому старшему из них?
– Десять лет.
Проверка показала, что вся семья Магомедовых находилась на попечении отца семейства. Большого состояния, на которое можно было бы жить, не было. Поэтому смерть мужа гражданке Магомедовой была не выгодной. Не то, чтобы следователь не поверил словам убитой горем вдовы, но как опытный следователь, майор привык отсекать ложные версии, полагаясь скорее на логику, чем на интуицию. Хотя интуиция его тоже никогда не подводила. Просто логике он больше доверял.
Пока Честнейшин подъезжал к той самой мечети, он осматривал окружающий вид.
"Где-то здесь, по дороге от мечети к дому на Магомедова и напали. – воссоздавал картину преступления в своём уме Честнейшин. – А места-то подходящие… Много кустов, уличного освещения нет. Значит, остаются две версии – либо в городе объявился маньяк, либо орудует спящая террористическая ячейка. Первое, либо второе… Обе версии страшные для жителей города, но других вариантов я не вижу".
Автомобиль майора въехал на территорию мечети. Ему повезло, молитва только что была закончена. Несмотря на большое помещение мечети, народа оттуда после молитвы вышло не много. После них вышел мужчина средних лет, с небольшой бородой, в зелёном одеянии с разными узорами на восточную тематику. Честнейшин решил, что это видимо лицо, проводившее службу на предыдущей молитве. Он подошёл к нему и представился:
– Здравствуйте, я следователь по уголовным преступлениям, майор Честнейшин. Расследую гибель вашего коллеги.
– Ассаляму алейкум.
– А