Свыше ожидания моего было сие назначение, и я с восхищением ожидал повеления отправиться в армию. Главнокомандующий был в особенной доверенности у государя, и все представления его были утверждаемы, но в рассуждении меня он получил отказ, и ему ответствовано, что я надобен в настоящей должности.
Также сделано было предложение заменить мною умершего генерал-майора графа Пукато, который с отдельною частью войск действовал вместе с сербами против Видинского паши[102]. На сие сказано, что я молод. Надлежало разуметь в сем случае старшинство в чине, ибо многим в меньших летах не было упрекаемо в молодости.
Не могло счастие представить более случаев, льстящих честолюбию, особенно служащему без покровительства; но тем более огорчала меня неудача, что в настоящем чине, не будучи еще употреблен против неприятеля, я желал первые опыты сделать против турок, где ошибки легко поправляемы или, по крайней мере, менее вредны.
Мне нужна была опытность и случай оказать некоторые способности, ибо, служа во фронте артиллерийским офицером, я мог быть известен одною смелостию, а одна таковая в чине генерал-майора меня уже не удовлетворяла.
Итак, оставаясь по-прежнему в Киеве, должен я был назначение мое почитать продолжительным.
Получивши на короткое время увольнение в отпуск, проехал я в Петербург. Я представлен был государю в кабинете, что предоставляемо было не менее, как дивизионным начальникам. Слух носился о рождающихся неудовольствиях с Наполеоном, с которым редко можно кончить их иначе, как оружием. Многие к сим причинам относили благосклонный прием, делаемый военным.
Не имея сего самолюбия, боялся я в душе моей на случай войны остаться в резерве. Инспектор всей артиллерии барон Меллер-Закомельский хотел употребить старание о переводе меня в гвардейскую артиллерийскую бригаду, но я отказался, боясь парадной службы, на которую не чувствовал я себя годным, и возвратился в Киев. Вскоре за сим военный министр уведомил письмом, что государь желает знать, согласен ли я служить в гвардии командиром артиллерийской бригады?
Я отвечал, что, служа в армии и более будучи употребляем, я надеюсь обратить на себя внимание государя, что по состоянию не могу содержать себя в Петербурге, а без заслуг ничего выпрашивать не смею. Высочайший приказ о переводе меня в гвардию был ответом на письмо мое! Не мог я скоро отправиться к новому моему назначению, ибо, переломив себе в двух местах руку, я долго был болен.
По донесении о сем государю прислан курьер узнать о моем здоровье, и военному губернатору приказано каждые две недели уведомлять о нем. Удивлен я был сим вниманием и стал сберегать руку, принадлежащую гвардии. До того менее я заботился об армейской голове моей!
За два месяца до окончания года приехал я в Петербург и вступил в командование бригадою, не входя в хозяйственную