Когда эта штука в игре, надо быстро двигаться и поворачиваться спиной, защищать горло, чтобы не дать пауку уцепиться. Но Маг, конечно, лежал, подставив шею, застывший, перепуганный. Нил получил этой штукой когда-то, и это было одно из худших воспоминаний в его жизни. Конечно, Маг не справится, он просто остолбенеет от боли, а Кадет не поможет, пока тот ему все не расскажет.
Все это промелькнуло у Нила в голове за мгновение, пока он смотрел, как паук медленно пикирует вниз, готовясь приземлиться на подставленное горло. Кадет не торопился, хотел напугать жертву как следует, Нил тоже был в ужасе, а ужас – худший спутник для золотой магии, и он постарался сместить внимание, думать о Маге, а не об оружии. Давай, брат, держись. Ты наивный болван, но я не дам тебя в обиду.
Нил сосредоточился и бросил пригоршню золотой пыльцы. Он и сам не знал, что хочет получить, но, похоже, анима считывала даже бледные, едва заметные мысли. Например, глупую мысль о том, что было бы отлично поймать паука.
Золотистая пыль в воздухе собралась в растопыренную золотую пятерню. Эта рука долетела стремительно, как стрела, и ухватила паука за несколько сантиметров до беззащитной белой шеи. Черные коленчатые лапки и золотистые пальцы сплелись, и от их столкновения полыхнула ослепительная серебряная вспышка. Кадета отшвырнуло назад, Мага слегка протащило по земле, даже до Нила добрался отголосок этой воздушной волны – удар ветра в лицо, тяжелый, как пощечина. Нил зажмурился. Когда он смог открыть глаза, Кадет еще лежал, ошалело моргая. Били его, наверное, не так часто, как Нила, и он выглядел потрясенным. Маг плакал навзрыд, сжавшись на земле. Нил был уверен, что ему бросятся на помощь из деревни, – там же, наверное, его родители, – но люди не двигались с места, только жались друг к другу теснее.
Кадет резко сел, и Нил предостерегающе вытянул в его сторону растопыренную руку.
– Не смей. – Нил повысил голос. Хоть бы Кадет сейчас увидел в нем этот самый анимус. Врага надо бить его оружием. – Мне плевать на твои приказы от начальства, в гробу я их видал. Тронешь его, я тебе устрою золотую магию. Уверен, что хочешь связываться?
Встать Нил не мог, просто лежал на животе, вытянув вперед руку. Поза была не особо угрожающая, поэтому он оскалил зубы. Кадет слушал его так, как если бы с ним на человеческом языке заговорило полено.
Жаркая, непрошеная злость уже отступила, но он заставил себя смотреть Кадету прямо в глаза. Давай, гад, соображай. Не ссорься с единственным в этих землях, кто не считает тебя полным, беспросветным козлом. Убедившись, что Кадет понял, Нил повернулся к Магу, чтобы утешить, но тот пополз от него назад, перебирая локтями.
– Нет, – хриплым от слез голосом выдавил Маг. – Не подходи.
«Да