Все мы без исключения приходим сюда чистыми, добрыми и искренними в своих мыслях и проявлениях. С распахнутыми глазами и объятиями, направленными в мир, где каждому предстоит разный путь, который выбираем и складываем мы сами. Семьи, в которые мы приходим, обстоятельства, окружение, важные события в жизни – все это идеальный сценарий, выбранный нашей душой еще до прихода сюда, на Землю. И чем раньше мы это осознаем и принимаем, тем легче приходим к состоянию спокойствия и благодарности. И находим возможность жить счастливо и менять что-то к лучшему.
Но не все люди, к сожалению, способны сохранить в себе те эталонные настройки, с которыми попадают в этот мир. Как же случается так, что в процессе жизни мы утрачиваем внутренний свет, а потом ищем его, проходя через все видимые и невидимые препятствия в попытке вновь обрести себя истинного? Где та грань, преступая через которую мы обнаруживаем, что Рубикон пройден и что-то очень важное в нас, очень ценное вдруг оказывается утраченным?
Первая утрата
По роду моей деятельности мне приходилось множество раз видеть глаза людей с потухшим светом внутри. Были и глаза, в которых свет еще горел едва видимым огоньком. Но в каждом человеческом сердце при этом все равно жили вера… и надежда. Помню, как, впервые столкнувшись с подобным в своей жизни, я испугалась. Мне было страшно соприкоснуться с бездной пропасти внутри человека. Казалось, для того чтобы дотронуться до его души, мне предстоит пробираться через запущенные темные леса, проходить через выжженные годами пустыни с одной только целью – найти слабо тлеющий огонек надежды.
В тот страшный 1994 год умер мой дедушка, и бабушка отчаянно переживала трагедию, внутренне утрачивая связь с этим миром, как будто отрекаясь от него. Мне было шесть лет. Помню, как мама холодной ночью разбудила меня словами: «Лика, просыпайся, дедуля умер», и мы поехали в дом, где я провела свое детство.
Все было как в тумане. Я вспоминала, как однажды мы шли с дедушкой по улице и вдруг он, опускаясь на железный порожек у магазина, прижал руки к груди и прохрипел: «Беги к соседям». Как, прибежав к соседям, я не смогла ничего сказать – открывала рот, а звуков почему-то не было. Как смогла только заплакать и потянуть их за собой за руку. Что было после, я не помню – детская память быстро стирает самые страшные и травматичные моменты жизни, вытесняя их в отдаленные уголки подсознания. Помню, как больной, уже не выходивший из дома дедушка, пытаясь облить меня утром холодной водой из таза, упал и вода растеклась по всей ванной. Помню, как он следил за мной с пятого этажа, сидя на балконе, пока я гуляла во дворе, и свистел мне, подавая знак, когда выбегать и застукиваться во время игры в прятки.
Дедушка, Вениамин Михайлович Богомолов, был полифоничным человеком,