– И как мне быть? – успокоился Роман.
– Дай мне договорить.
– Да, пожалуйста, извините, – ещё тише сказал Роб.
– Когда ты только пришёл на приём, я подозревал мигрень. Поэтому прописал тебе тогда такие медикаменты. Но на той стадии рак нельзя было обнаружить. Мы лечили тебя не от той болезни. В этом моя ошибка. Головная боль должна была исчезнуть уже на второй неделе лечения. Но этого не произошло. Тогда я заподозрил другую болезнь. Когда ты сдал анализы, она не подтвердилась. Я понимаю, сколько денег ты заплатил за мои консультации, но всё было зря. Опухоль перешла на самую опасную, четвёртую стадию. На этой стадии её уже можно обнаружить, что мы и сделали. Всё ещё можно вылечить. Рак лечат в Германии, и в других странах Европы. У нас есть связи, мы можем всё устроить…
– Скажите, сколько мне ещё жить?
– Я боюсь делать прогнозы. Всё ещё можно вылечить…
– Вылечить? Вы посмотрите на меня? Разве я похож на богача? Я работаю только на то, чтобы содержать себя! Еле концы с концами свожу, а вы предлагаете вылечить. Мне никогда не накопить такие деньги. Вы понимаете?
– А родители? Они разве вам не помогают?
– Родители? Они больше меня нуждаются в деньгах. Да и всей семьёй, нам не накопить таких денег, которые вылечили бы меня. Я знаю одно, рак – это очень страшно и дорого. И, увы, мне не по карману.
– А друзья? Родственники. Можно ведь собрать сумму? Я помогу…
– Друзья? Вы думаете, я смогу им рассказать, что умираю? И просить денег. А как я отдам? Не смогу я никому этого рассказать. Меня начнут жалеть…
– А фонды помощи? Там ведь такие суммы собирают…
– Для детей. А я уже давно не ребёнок.
– Не нужно отчаиваться, это не конец. Я помогу вам!
– Спасибо, – улыбнулся Роман, – скажите, сколько?..
– Люди с такими опухолями по-разному живут. От полугода до нескольких лет…
– Лучше бы скорее…
– Что ты такое говоришь? Как смеешь? Не надо заранее себя хоронить. Время есть. Пусть и немного. Пропишем тебе химиотерапию. Это замедлит действие…
– А зачем? На сколько? Ещё больше времени на мучения? Зачем мне это? А вдруг я влюблюсь? Или ещё что?
– Да что ты такое говоришь!
– Спасибо вам. Извините, я пойду. Извините…
Роб выбежал из кабинета. Слёзы защипали глаза и покатились по щекам. Вот и всё. Конец. Скоро, не скоро. Не важно. Это финал. И не страшно совсем. А безразлично. Но слёзы, почему слёзы льются? Ведь совсем не хотелось плакать. И сейчас. Куда идти? Никуда и не хочется. Вот ведь новость!
– Роб, постой! – окликнул его Николай Николаевич
Роб медленно повернулся. Слёз почти не было видно, но, казалось, будто всё лицо мокрое от них. Стало немного стыдно за себя.
– Да?.. – выдавил он.
– Зайди, мы не договорили.
– Не хочется…
– Ну что за детский сад? Заходи!
Роб тяжело вздохнул и направился в открытую дверь. И что ещё нужно было знать? Самое главное уже сказано, всё уже известно. Что ещё нужно? Роб чувствовал себя