– Не чужие…
– Даже если так, мне достаточно. У меня серьезные неприятности: в Резидентуре творится черт знает что, Поляков, очевидно, потихоньку съезжает с катушек, а Макс заподозрил измену среди своих людей. Прекрасный салат, тебе не кажется? И я в виде соуса.
– Измену? – нахмурился Харрис. – Что это еще за новость?
– У него погиб один из важных информаторов. Полиция считает дело совершенно обыденным – случайная «бытовуха», но Макс имеет основания думать, что это не так. Соль в том, что с этим агентом он работал сам, но доступ к его документации имеет в принципе довольно широкий круг людей. В общем, там есть от чего взволноваться. А учитывая состояние Его Превосходительства, о каком-либо внутреннем расследовании не стоит и думать. То есть вилка.
– Я слышал кое-что о Полякове, – задумчиво произнес Харрис, увлекая Детеринга в глубь апельсиновой посадки, – и могу тебе сказать, что с головой у него действительно нелады. Он играет на бирже. Конечно, законом это не запрещено, но пару раз Поляков связывался с очень сомнительными финансовыми консультантами – из тех, что могут дать дурной совет. Пока ему вроде бы везет, но ты же сам понимаешь, что могут найтись люди, которые не упустят такой сладкий шанс…
– Он что, играет от своего имени? – быстро спросил Детеринг. – Со своих счетов?!
– Конечно, нет, не идиот же он! Но, понимаешь, все можно отследить… А теперь представь себе, какой случится скандал, если вдруг выяснится, что глава крупной колониальной Резидентуры инвестировал личные средства в предприятия, так или иначе связанные с контрабандой, а то и с пиратством. Это уже не акт коррупции, это нечто запредельное. Но господин Поляков, как мне говорили, считает себя очень, очень умным и хитрым. С его информационным полем это вроде бы нетрудно, однако я все же не стал бы давать никаких гарантий. – Харрис с печальным видом покачал головой и достал из кармана портсигар.
Хмыкая от изумления, Йорг прислонился спиной к ближайшему дереву. Поверить в услышанное было, мягко говоря, трудно. Относительно недавняя война сильно смягчила нравы в офицерской среде, но все же приобретение тех или иных активов, а уж тем более игра на бирже считались неприемлемыми. В непростой социальной пирамиде Империи Человечества воинская каста образовывала некий «выступ», расположенный пусть и близко к вершине, но все же чуть в стороне от остальных кирпичиков. Занятиями, достойными офицера, вынужденного покинуть службу, считались наука, преподавание или традиционная агросфера, но никак не финансы – что уж говорить о генерале СБ, занимающем весьма заметный пост!
– А вообще, зря Макс не подъехал со своим покойником ко мне, – неожиданно заявил Харрис. – Наша полиция, знаешь ли, это такие грандиозные люди…
– Наверное, – покивал Йорг. – Но, боюсь, он сейчас переживает за брата. До выборов осталось всего ничего.
– Брат будет избран, – пожал плечами Тео. – По крайней мере, я так думаю.