У отца Анны после смерти матери случился сердечный приступ. Наскоро вызванный доктор прописал ему покой и микстуры. Но никакого покоя, конечно же, не было.
Вот и прошло погребение. Печальная процессия молча двинулась в сторону дома, чтобы помянуть усопшую и поговорить о том, какой она была. Никому не нужные слова и бесполезная суета…
Анне не хотелось возвращаться домой, где все напоминало о маме. И где все будут жалеть маленькую девочку, гладить ее по кудрявой голове и прижимать свои пахнущие парфюмом щеки к ее заплаканному личику.
Утирая слезы, она молча побрела в сторону леса, постоянно проваливаясь в сугробы и падая от слабости.
Вдруг рядом послышалось ржание. Анна подняла голову и увидела Алексея верхом на коне.
Молодой мужчина, не спешиваясь, протянул ей руку.
Сама не зная почему, она вложила свою детскую ладонь в его и моментально оказалась в седле.
Алексей обхватил девочку руками и, пришпорив коня, поехал в сторону проселочной дороги.
От скорости и холода у Анны перехватывало дыхание. Она боялась пошевельнуться и свалиться с лошади. И боялась что-либо спросить у этого сильного красивого мужчины. В ушах свистел ветер, лицо царапали мелкие льдинки, взлетающие из-под копыт коня.
Мимо вихрем проносились лес, одиноко стоящие дома, заснеженное белоснежное поле…
– Тпру! – лошадь остановилась у реки, выпуская из ноздрей облака горячего пара.
Алексей спешился и, подхватив Анну, опустил ее на землю.
Река со странным названием Гусь пенилась и бурлила. Мощный поток ревел, и лишь по краям у самых берегов вода уже покрылась тонким слоем льда.
Алексей спустился к реке и, присев на корточки, потрогал воду.
– Когда мне плохо, я всегда гоню коня во весь опор. Скорость помогает забыть о переживаниях, – он обернулся к одиноко стоящей на берегу девочке. – Вода – источник и гробница всего сущего во вселенной. Скорость будоражит, мысли бегут все быстрее и быстрее. Вода же успокоит и уравновесит душу.
Анна расплакалась.
– Ваша мама не умерла, Анна, она продолжает жить. В вас, в ваших братьях, в душе вашего отца. Слова это не новые и не мною сказанные, но они верны, как верно и то, что Анастасия Григорьевна смотрит сейчас на вас с небес и печалится. Ей грустно оттого, что она так рано покинула вас и что вы все огорчены этим. Улыбнитесь, улыбайтесь чаще, и она будет улыбаться вам.
Анна еще громче зарыдала. Алексей достал из кармана платок и, приподняв за подбородок лицо девочки, вытер ей глаза. Нос некрасиво распух, глаза превратились в щелки.
– Плакать