– Ты откуда?
– Из Казахстана.
– Хоть шоколадку возьми, это тоже тебе.
– Спасибо! – обрадовалась Роза, и шоколадка тут же исчезла с тумбочки.
«Видимо, в Казахстане пьют коньяк без шоколадки…» – с грустью подумал Фёдоров и опрокинул стопку.
– А можно и мне глоточек? – робко показала Роза на опустевший бокал.
– А себе стопку не проще принести?
– Нельзя!
Пожав плечами, он налил и ей.
– А эта дама здесь хозяйка?
– Нет, это администратор, их у нас двое, они посменно работают. Хозяин здесь мужик русский.
«Мент, наверное, – решил Фёдоров, – в этой округе все кабаки давно ментам принадлежат. Где у нас еще такой университет успешного предпринимательства?!»
В сумеречные владения богини разврата нырнула следующая пара, тихо засуетившись за занавеской. Роза, очевидно не приученная транжирить оплаченное время клиента, скользнула вниз, к животу, свернувшись на нем калачиком.
– Повезло мне сегодня, как повезло! Я хоть член могу посмотреть! Большой!.. До самого пупка!.. Никогда такого не видела!
От такого заявления у Фёдорова глаза на лоб полезли. Оно вызвало моментальный сбой мозга с переплетением извилин. К подобным комплиментам он привык и относил их к дежурным, то есть обычному вранью, которое дамы говорят всем своим партнерам, дабы просто сделать им приятное… Но чтобы от шлюхи в борделе! Здесь, в этой упрощенной модели человеческих отношений, напрочь лишенной привычных условностей и приличий, сама возможность вранья казалась неестественной и дикой!
– Ты давно здесь?
– В Питере уже год.
– А здесь?
– Здесь почти месяц. Я до этого посудомойкой работала.
– Не обижают?
– Нет! – уверенно ответила Роза.
– Это главное, – вздохнул Фёдоров, поглаживая ей волосы. – И ты все время здесь?
– Нет, нас можно заказать. Но только в эти дома, рядом! Охранник приезжает, привозит, увозит, но стоит это уже две тысячи в час!
Предоставив Розе заниматься своими служебными обязанностями, Фёдоров предавался размышлениям. Давно его представления о жизни не претерпевали столь резкой трансформации. Надо было как-то вправить съехавшую крышу. Но окружающая обстановка этому не способствовала.
Только что занятая койка вдруг взорвалась бурной встречей земляков из Осетии. С перечислением имен, мест и поиском общих знакомых в Питере. Фёдоров слушал это, понимая, что процесс «вправления крыши», очевидно, затянется.
Общего знакомого нашли быстро:
– Ты не представляешь! Он так в меня влюбился! Я просто не знала, что делать! А я же не могу… Это же парень моей лучшей подруги! – доносились из-за штор откровения юной проститутки.
Фёдоров не мог припомнить, где он прочел: «…самое искреннее, чистое и честное место на земле – публичный дом». Он уже воспринимал эту мысль не как парадоксальную метафору.
– Роза!