А дед так и остался жить в этом доме. Он был военным инженером и строил мосты. А после ранения и выхода на пенсию остался здесь и работал на реке обычным бакенщиком. Мама уехала за лучшей долей в город. Появлялась она крайне редко. Я относилась к этому с детской философией и спокойной рассудительностью. И вскоре мама стала для меня скорее каким-то символом, нежели живым человеком. У всех детей должны быть мамы. Ну вот, пожалуйста, у меня она есть, все, как полагается. И мы остались вдвоем с дедом. И меня это ничуть не огорчало. В этом доме прошло все мое детство.
Мы молча шли вдоль берега реки. Дед смотрел на зарево, которое алело на противоположном берегу, обозначая Город. И вдруг проговорил с улыбкой:
– А ты знаешь, Венька-то твой вернулся. Помотался по свету. Говорят, на больших кораблях плавал, по морям-океанам. А вот, гляди ж ты, вернулся сюда. Сейчас он в нашем речном порту работает, баржи водит. Притихший какой-то. То ли жизнь его побила, то ли тоска по родным местам заела.
Радость вспыхнула в моем сердце при упоминании имени друга. А память стала услужливо рисовать мне картины из моего детства.
Глава 3
Мы сидим на мостках. Солнечные блики, отраженные от речной воды, чуть слепят глаза. Ветерок разговаривает в камышах, как будто рассказывает сказку. Венька сопит рядом, старательно вырезая из дерева обломанным старым кухонным ножом, выпрошенным у деда Матвея якобы для копки червей, маленькую лодочку. Он мне давно обещал. Он смешно раздувает щеки, и его уши торчат из-под лохматых, отросших за лето волос.
– Когда я вырасту, я уеду в Город, – вдруг ни с того ни с сего выдал друг.
Я хлопнула на него глазами.
– А чем тебе здесь не нравится?
Он помотал головой, сокрушаясь по поводу моей дремучести. И даже на время отложил в сторону свою работу.
– Все-таки бестолковая ты, Варька! В городе столько всего интересного!!! А здесь что?.. Куры по улицам бегают, да собаки брешут. А в городе… – и он, захлебываясь от восторга стал мне расписывать чудеса такого далекого и неведомого нам города.
Неделю назад дед Матвей свозил нас в город, в зоопарк. Вот Венька и впечатлился. Я на секунду задумалась, а потом выдала:
– А я буду бакенщиком, как дед! – потом, немного подумала, почесала нос и нерешительно добавила: – А еще, я буду колдуньей. Травы буду всякие собирать и людей лечить.
Друг расхохотался в голос. Я обиженно засопела.
– Так тебе доктором тогда надо, а не колдуньей. Ох и глупая ты, Варька… Тоже