Даниэль быстро внес коррективы в рисунок и посмотрел на Прохора, который поразился скорости мышления изобретателя. Пока шут подбирал слова, чтобы отказаться от предложения и не обидеть мастера, рабочие закончили крепить часы и уже спустились вниз. Стрелки показывали половину седьмого утра. Прохору пора возвращаться во дворец. Он похлопал изобретателя по плечу.
– Ладно, побегу я. Мне еще переодеться надо… в любимый костюм.
– Давай, – конструктор даже не посмотрел на собеседника. Он целиком был поглощен созерцанием своего изобретения, которое теперь красовалось на самой высокой башне в городе. – Все-таки не зря я часы придумал. Вот сегодня, к примеру, на двенадцать часов назначена казнь. Очень удобно, посмотрел на них и знаешь, когда приходить.
– А кого казнят? – удивился Прохор. Он отсутствовал весь вчерашний день и не знал, что случилось.
– Конюха.
– О как… Я же его вчера только видел. Что он натворил? Неужто за то, что я вчера на королевской кобыле уехал?! – шут не на шутку распереживался. – Я отговорю хозяина, он отходчивый. Назначит ударов десять плетью и все.
Даниэль оторвал взгляд от часов и посмотрел на Прохора.
– Вот живешь в замке, а ничего не знаешь. Нельзя его помиловать. Ты его жену видел?
– Ну… – замялся шут, показывая руками воображаемую женскую грудь величиной с тыкву.
– Во-во! Конюх-то мужик не особо видный, вот и таскалась его баба к другим. Думала, тот не знает. Ан нет! Пронюхал он про это и знаешь, чего учудил? – Прохор помотал головой. – Третьего дня покрутил ее, как лошадь, на колбасу. Позвал всех любовников своей жены на ужин и скормил им ее. Представляешь?!
– Какая отвратительная история! – шута передернуло. – А как узнали-то про все это?
Даниэль вздохнул.
– Да сам пришел вечером в кабак, трезвым, и во всем признался. Сказал, совесть замучила. Его скрутили и в тюрьму отвели, предварительно хорошенько начистив рыло. Распух, поговаривают, от тумаков, еле в дверь прошел. Жалко бабу…
– Да уж… – потер подбородок Прохор. Кому как не ему знать гулящую натуру жены конюха. Он сам нет-нет да встречался с ней у реки в зарослях камыша под раскидистой ивой. Но об этом никто не знал, а если бы и выведали, то какой с безумца спрос? Он дурак, не соображает, что делает. Хорошо, что с конюхом в друзьях не ходил! – Ладно, пойду-ка я. Скоро король проснется.
– Давай, – махнул Даниэль, забираясь на повозку. – Мне еще трое часов повесить надо, а ты подумай на счет моего самоката. Тебе почти задаром сделаю.
Шут усмехнулся, сверил время своих часов с теми, что теперь имелись на площади, и быстрым шагом направился в сторону королевского замка.
Его Величество король Генрих проснулся в хорошем расположении духа. Он сладко потянулся до хруста костей, надел корону, что лежала на стуле,