Набралось человек восемь. Переехали Волгу, расположились в живописном уголке. Загорали, играли в волейбол, бадминтон. Даже купаться пробовали. В Волге никто не решился, а вот искупаться в небольших, слегка прогретых озерцах были желающие. Ну не до плавания, забежать, окунуться в обжигающе холодную воду и выскочить. Зато как освежает! Я даже слегка задремала в тени кустарника, один из ребят сфотографировал меня, лежащую в купальнике, фотографию потом подарил. Отдохнули хорошо, пора было собираться домой. Подошли к пристани и ужаснулись. Катер по расписанию ходит где-то раз в час, сюда люди приезжали постепенно, а собрались назад все разом. Пристань и берег перед пристанью заполнены людьми. Всем не уместиться никаким образом, а катер, если не последний, то предпоследний точно.
К пристани подходил катер, толпа бросалась ему навстречу, тонкие деревянные перила начинали угрожающе трещать, и катер отходил. Так он приближался несколько раз, потом всё-таки причалил. Что тут началось! Лезли, кто как мог, толкались, давили друг друга, кто-то кричал, плакал. Мы были молодые, сильные, закалённые в автобусных сражениях, воспринимали всё это как веселую игру, всей нашей компании удалось пробиться на катер. Сидели, смеялись, перешучивались, ощущали себя победителями. Сходили на берег в Саратове гордые и довольные, стояли на набережной, не хотелось расходиться.
А потом к небольшому прогулочному причалу подошел двухпалубный пароход (специально сняли с пассажирской линии, чтобы перевезти людей), и на берег стали сходить те, кого мы «победили». Бледные, уставшие (это после отдыха-то!), с маленькими детьми. Не знаю как другим, но мне уже не хотелось смеяться и торжествовать. Лица этих людей не раз вспоминались мне в определенные моменты жизни.
О сокровенном
Я уже признавалась в своей любви к писателю Максиму Горькому, только не к его наиболее известным «Мать», «Песня о буревестнике». Хотя и эти произведения, несомненно, великие. Их боятся те, кто сумел нагло присвоить себе все завоевания революции и социализма, и продолжают набивать свои карманы, обирая миллионы людей. Это была утопия, но она была. Ее не забыть, не вычеркнуть. Ради нее погибло столько честных и чистых людей. Остались подлецы, но это не значит, что только они будут всегда. Может быть, не получилось потому, что начали с материальной базы, а не с людей и уничтожили церкви. Души людей важнее всего.
Но был еще один любимый писатель. Блестящий, светлый романтик француз Ромен Роллан. Он поверил в 1936 году в нашу революцию, но предупредил:
«Никогда не удовлетворяйтесь победой нынешнего дня! И особенно не почивайте на достигнутых успехах! Нельзя победить один раз навсегда,