Мгновение! Вообразить невозможно! Мне чтобы родителей теперь навестить – в пути нужно провести почти неделю! Это на поезде. Самолёт, конечно, сократит это время до часов… но все же. Начинаешь постепенно оценивать, насколько низок и жалок уровень развития нашей, земной цивилизации!
Равновесие я снова не удержал, и повалился на правый бок. Мог бы этого избежать, если бы мои ноги встретили более твердую опору. Но я приземлился на здоровенную кучу мусора. Скользкие рваные пакеты и подобие пивных банок не оставили мне шансов. Зато падение было как на перину.
Катя повторила идеальное приземление с точностью и грацией кошки. Кто бы сомневался.
– Ты как? Аа, опять валяешься? – юмор ей к лицу. – Поднимайся, ты в куче мусора.
– Да ладно! – иронизировал я. – А я бы точней сказал! Я по уши в дерьме! А в остальном порядок. Дышать могу, только вот воздух, какой-то тяжёлый что ли. И снова вонючий до ужаса.
Катя вновь активировала свой голографический дисплей на руке. Что-то быстро на нем набрала и провела рукой над собой. Она рассекала воздух, будто машет кому-то. Я оглянулся. Света не особо добавилось, а полумрак не дал возможности увидеть кого либо.
– Что ты делаешь? – спросил, поднимаясь.
– Анализ воздушных масс. Я давно здесь не была… Ну вот! Теперь понятно! – она снова уставилась в дисплей.
– Радует, что хоть кому-то из нас что-то понятно! – вопрошал я всем видом.
– Уровень кислорода понизился. Воздух пригоден для дыхания, однако сильно разряжён. Береги силы. Без резких движений. Дыши равномерно и старайся не болтать.
– Не болтать! Ты это нарочно что ли? Вопросов стало только больше, я уже забываю некоторые, им счёта нет. А ты – не болтай, говоришь!?
Одышка вдруг начала меня настигать, и я сразу воспринял всерьёз её рекомендации.
– Пока, двигаемся так! – невозмутимо продолжила она. – Запас кислорода для тебя, есть в маске от моей экипировки. На весь путь его, конечно, не хватит, но в случае чего – подохнуть не даст.
– Подохнуть!? Вот спасибо. Я что, псина тебе какая? Чувство такта не твой конёк. Удивляешь меня порой, – сказал я больше с юмором, чем с обидой. –