Я не буду вдаваться в детали этих двух трагических историй, которые наделали столько шума в обществе, но я должен сказать, что роль Екатерины в этих интригах, которые привели к гибели матери и сына, была немалой. Она ловко сумела стать главной пружиною этих интриг, делая вид, что в этом не участвует. И она извлекла из всего такую выгоду, на которую могла только надеяться…». (Вильбуа)
Семья Петра I. Эмаль. Г. С. Мусикийский. 1717 г.
16.03.1720 г. А. М. Девьер писал А. Д. Меншикову, что Петр и Екатерина семь дней употребляли воду, а теперь перестали, о намерении их ехать на Петровские заводы 20.03, а оттуда, после нескольких дней пребывания, в СПб.
04.08.1720 г. А. М. Девьер писал А. Д. Меншикову, что Петр на транспорте ходил к Выборгу и «бывши тамо дни с три, возвратился и пробовал кораблей „Ангута“, „Леснова“ и „Северный Орел“ и всех лучше в пробе явился „Северный Орел“ и потом „Лесной“ и потом Е.в. изволил быть в Питергофе» с Екатериной.
09.11.1721 г. указ Екатерины, переданный через А. М. Девьера, об освобождении от постоя «оконишного мастера Никласа Блека».
04.12.1721 г.
Указ Екатерины, переданный через А. М. Девьера, о том, чтобы кн. И. А. Голицына отпустить «для его нужд» из СПб в Москву и вернуться ему по последнему зимнему пути; то же о бригадире Вл. П. Шереметеве.
Зимний дворец Екатерины I. 1723—26
Судя по всему Петр не представлял происхождения своей императрицы.
«Именно в это время, через три месяца после коронования (26 мая 1724 года), один непредвиденный случай открыл и установил происхождение этой государыни. Вот как это произошло. Некий крестьянин, конюх на одном из постоялых дворов в Курляндии, будучи пьяным, поссорился с другими подобными ему людьми, такими же пьяными. На этом постоялом дворе находился в то время чрезвычайный польский посланник, который ехал из Москвы в Дрезден и оказался свидетелем этой ссоры. Он слышал, как один из этих пьяниц, переругиваясь с другими, бормотал сквозь зубы, что, если бы он захотел сказать лишь одно слово, у него были бы достаточно могущественные