– Да вы ничего не понимаете в городах. Ну какой Питер? А впрочем, да, и Питер.
– А Киев?
– Да, вечный город Руси. Я его когда-то любил. Но с некоторых времён перестал. Хотя красивый, конечно.
– Ну вот.
– Да.
– Сергей Петрович.
– Да.
– Я хотела сказать.
– Да, говорите, конечно. Если хотели.
– Сергей Петрович, я люблю вас. Я не хотела, чтобы это всё так вот получилось.
– Да, я понимаю. Смотрите, а ведь они сейчас нас тоже контролируют.
– Да, Сергей Петрович. Я… не знаю… вы меня простите или нет…
– Ну что вы. Я вас прощаю. Не парьтесь так сильно об этом. Вам-то что? Вы себя ведёте очень благородно для жертвы.
– Сергей Петрович, ну какой жертвы.
– Ну как. Моей жертвы. Но, знаете… думаю, нам надо уже как-то прекращать. Я вам очень благодарен. Вы хорошая девушка, умная. Надеюсь, у вас всё будет хорошо. А у меня всё будет плохо. Меня скоро расстреляют. Но это не вы виноваты. Это так сложились обстоятельства. Ну и ладно.
– Сергей Петрович, да, я понимаю. Простите, хотела у вас спросить. Сергей Петрович, вы меня любите?
– Илона… трудно ответить на ваш вопрос. Если бы мне предстояла долгая счастливая жизнь, я бы что-то придумал, что-то ответил на ваш сложный вопрос. Но поскольку я скоро буду казнён, буду расстрелян из пулемёта, знаете, это не совсем обычно – быть расстрелянным из пулемёта, то я скажу – трудно сказать, Илона, трудно сказать. Вот мне трудно будет жить и умереть и жить после смерти с таким ответом, и вы тоже живите с таким вот неопределённым ответом – трудно сказать.
– Сергей Петрович…
– Да, Илона. Давайте обнимемся. Вы хорошая девушка.
– Сергей Петрович… Сергей Петрович… я…
– Да, Илона, да, спасибо, пока, пока.
Серёжа и Света смотрят ночью фильм «Бангкок Хилтон». Действие доходит до расстрела девушки-наркодилерши. Её ставят и привязывают к столбу. Перед ней стоит противотанковый пулемёт. Пулемёт наводят на привязанную жертву, фиксируют. Между ней и пулемётом устанавливают бумажный экран, чтобы жертва не видела, как в её сторону вылетают пули из пулемёта. Гуманность. Хотя она бы и так ничего не заметила, какая разница. Это ведь доли секунды. Но всё равно – гуманность, гуманность. У пулемёта есть оператор, человек, который приводит пулемёт в действие, фактически палач. Какой-то тайский парень. Наверное, служащий тюрьмы, получает повышенную зарплату. Там ещё есть какой-то высокий чин, генерал или ещё кто-то в этом роде. Он распорядитель казни. Генерал, или кто он там, делает жест рукой, тайский парень-палач тоже делает жест рукой, двигает какую-то штуку вперёд, и пулемёт стреляет, и нам, кинозрителям, показывают, как бумажный экран, отделяющий пулемёт от девушки, разрывается в клочья.
Девушка, наверное, тоже разрывается в клочья. Ну так, по логике.
Света и Серёжа обсуждают фильм и конкретно эту сцену. Света говорит:
– Да, пиздец.
– Типа, да.
– У них там, в Таиланде. Это вообще. Дикая страна.
– Типа, да. Но у нас, видишь,